«Я встретил вас…»

«Мне рассказывали очевидцы, в какой восторг пришел Пушкин, когда он в первый раз увидал собрание рукописное его стихов, – вспоминал известный публицист-славянофил Юрий Федорович Самарин. – Он носился с ними целую неделю…» С тютчевскими стихотворениями, полученными еще и от Раича из Москвы, составилась значительная подборка, ее Пушкин с друзьями даже хотел выпустить отдельной книжкой. Но эту затею не удалось тогда осуществить, зато в третьем номере «Современника» за 1836 год его издатель поместил сразу шестнадцать больше всего понравившихся ему стихотворений. Все они были объединены общим заглавием «Стихотворения, присланные из Германии» и подписаны инициалами Ф. Т. Видимо, подпись была сделана по желанию автора, который и раньше неоднократно практиковал подобное, отличаясь полным равнодушием к литературной известности. Еще восемь стихотворений Тютчева были опубликованы в следующем, четвертом номере журнала.

Не обошлось и без трудностей. Наряду с запрещением цензурой статьи самого редактора журнала о Радищеве, «Записки о древней и новой России» Николая Михайловича Карамзина, было запрещено и стихотворение Тютчева «Два демона ему служили…». Цензор обвинял автора в неясности мысли, «которая может вести к толкам, весьма неопределенным».

Навсегда испортила цензура и второе стихотворение Тютчева «Не то, что мните вы, природа…», вторая и четвертая строфы из этого стихотворения чем-то не понравились тому же цензору и по его указанию были вычеркнуты. В самый последний момент Пушкину все же удалось поставить на место выброшенных строк отточия, а сами строки оказались утерянными безвозвратно.

Так закончилась эта история с публикацией двадцати четырех стихотворений Тютчева в известном литературном журнале. Стихотворения поэта продолжали публиковаться в „Современнике“ и после смерти Пушкина, вплоть до 1840 года. Не исключена возможность, что многие из них были отобраны для публикации еще Александром Сергеевичем и выходили потом как бы с его молчаливого благословения.

Слухи о хлопотах Пушкина за произведения авторов «Современника» не могли не дойти до Тютчева. И поэтому понятна его давняя мечта о встрече, теперь уже личной, с поэтом, чьи произведения давно уже стали знаменем всей читающей России. Можно было понять и всю его горечь и досаду от мысли, что не успел. Не успел застать живого Пушкина – опоздал всего на три месяца.

Приехав с семьей в 1837 году в отпуск в Россию и бродя в одиночестве по летнему Петербургу, Тютчев как бы намеренно искал встреч с теми знакомыми, которые могли бы ему еще раз рассказать о трагедии, случившейся в конце января. Его друг Гагарин через много лет в письме за ноябрь 1874 года вспоминал об одной такой встрече с поэтом: «Однажды я встречаю Тютчева на Невском проспекте. Он спрашивает меня, какие новости; я ему отвечаю, что военный суд только что вынес приговор Геккерну (Дантесу). – К чему он приговорен? – Он будет выслан за границу в сопровождении фельдъегеря. – Уверены ли вы в этом? – Совершенно уверен. – Пойду, Жуковского убью».

Можно вполне допустить, что за давностью лет Гагарин слишком приблизительно изложил свой разговор с Федором Ивановичем. Но не вызывает сомнения то, что Тютчев глубоко к сердцу принял все случившееся в Петербурге в его отсутствие. Вот откуда злой сарказм в его словах – ответах Ивану Сергеевичу Гагарину. И что же еще ему оставалось говорить, когда подлый убийца величайшего русского поэта был всего лишь в сопровождении фельдъегеря выслан за границу?

Так ясно представляется долго бродивший по пустынным петербургским улицам поэт. Уставший, полный грустных дум, возвратился он наконец в гостиницу. И хотя за окнами было совсем светло – белые ночи царили в это время года, – он велел задернуть шторы и принести свечи. Долго он глядел на оплывающий воск и наконец взялся за перо. Мысли сами ложились на бумагу, их не надо было подгонять:

Из чьей руки свинец смертельный
Поэту сердце растерзал?..

Это стихотворение получило потом краткое название «29-ое января 1837». Через некоторое время Тютчев, совершенно не заботящийся о дальнейшей судьбе своих произведений, подарил рукопись тому же Гагарину, в бумагах которого она и пролежала около сорока лет. О публикации ее в то время нечего было и думать. Стихотворение увидело свет только после смерти автора, оно было опубликовано в 1875 году в газете-журнале «Гражданин».