Я выбираю счастье (СИ)

- Допросили. Она и Лизой была знакома. Любила твоего мальца нянчить, все на руках его держала, в доме даже фотографию нашли, Анастасия и твой малыш у нее на руках, кстати, Лиза звала её в крестные матери, говорил Фаустовский. А сама актриса даже предлагала изменить сценарий сериала, чтобы её Екатерина в фильме родила, - Тимофей опять замолчал, отвечая каким-то своим мыслям. - Только, я думаю, Анастасия тут ни при чем. Случайная баба на пути Жоры. А вообще-то я удивляюсь, что эта актриса пошла на связь с Григорьевым. Что-то не похоже на неё... Что-то здесь не так...

Тимофей не договорил, но Станислав не придал этому значения и согласился:

- Да, у Жоры всегда были женщины. Мне и Лиза рассказывала, как он ей без конца изменял, да и вспомни наши студенческие годы.

- Вот тут ты не совсем прав. Да, Жора в нашей юности не пропускал ни одной юбки. Но после того как его бросила Лиза и вышла за тебя замуж, он несколько лет жил монахом, изредка заказывал проституток. Мы ничего не слышали о его женщинах, пока он эту актрису не повстречал. Хотя в его доме постоянно были какие-то женщины, домработницы, поварихи, горничные. Все они по каким-то причинам частенько менялись. Может, с ними спал?

- А можно с ней поговорить? - спросил Станислав.

- С кем? - не понял Тимофей.

- С актрисой. Ну, той самой, что стала Жориной любовницей.

- Можно, она здесь, в клубе. Мы её в комнату князя Фаустовкого на эту ночь перевели, чтобы Жора её не выкрал, хотя, я думаю, она ему не нужна. А зачем она тебе понадобилась?

- Ты сам сказал, что она моего мальчишку часто на руках держала, - уклончиво ответил мужчина.

- Ладно! Пойдем, поговорим. Актриса производит впечатление умной и волевой женщины. А хороша! Настоящая русская красавица, а коса какая, - улыбнулся друг. - Я готов влюбиться. Но, увы, у меня есть моя Маринка.

Однако когда друзья поднялись на второй этаж, выяснилось, что в комнате Фаустовского Анастасии не было, хоть дверь и была заперта изнутри. Аккуратно выставленное окно и приставленная снаружи к нему лестница говорили о том, что актриса или сбежала, или её увели люди Жоры. Тимофей тихо выругался.

Штурм крепости Жоры Григорьева начался во второй половине ночи. Люди Хана закрылись в доме, отчаянно отстреливались. Тимофей пытался вступить в переговоры. Но в ответ на его предложение сдаться Хан зло расхохотался. Потом его смех оборвался и из микрофона, которым, как видимо, пользовался Жора, донесся отчаянный плач ребенка. Что-то оборвалось внутри Станислава при этих звуках. Он выхватил мегафон у Тимофея и зло закричал:

- Жора! Это я говорю, Станислав Гвоздев. Я уничтожу тебя, разорву на части, если что-нибудь случится с моим сыном.

В ответ раздался издевательский смех Хана. И тут же опять раздался и резко оборвался плач ребенка, словно кто нажал кнопку. Наступила страшная тишина. Она продолжалась минуты три. А потом первый взрыв в доме Жоры, взметнулся огненный столб. Следом прогремела серия взрывов по всем комнатам. Казалось, Жора планомерно уничтожал свою крепость вместе с людьми. Как следствие, начался сильный пожар. Когда рассвело, от огромного дома Жоры ничего не осталось. Ни один человек из банды Жоры, бывший в доме, не выжил. Пожар перекинулся на лес. Сосны вспыхивали, как спички. Тушили уже сосновый бор. К утру пожар локализовали. Но Станислав не ушел от дома Хана. Он был там еще несколько дней. Следователи копались на пепелище, собирали останки людей. Плач ребенка стоял в ушах мужчины. Он понимал, что чуда не будет, никто не выжил. И малыш не исключение. А глупое сердце твердило: "А вдруг..." И это "вдруг" сбылось. Среди обгоревших трупов не было никаких останков младенца, но был труп женщины, как впоследствии показала экспертиза. Генетический анализ установил, что это Елизавета Казакова, бывшая жена Станислава. Тимофей ничего не мог сказать о ребенке, но обмолвился, что других женщин в доме не было, значит, и актрису украли не люди Жоры, сама сбежала, он узнал это своими путями, однако Станислава это уже не интересовало. Он должен был узнать, где его сын, живой или мертвый? Еще долгие месяцы в ушах мужчины стоял последний беспомощный крик его пропавшего сына.

Поиски сына.

Уже больше года Станислав искал сына. С грустью он вынужден был признать, что поиски зашли в тупик. Словно растворился шестимесячный малыш. Никаких следов. Никто не знал про ребенка, никто не видел, чтобы после массового убийства от резиденции Хана отъезжали машины, уходили люди. Туда направлялись. Оттуда нет. Но где тогда мальчик?