Я выбираю жизнь. Целительная сила человеческого духа

С появлением чувствительных приборов, дающих информацию о тех процессах нашего организма, с которыми чувства обычно не поддерживают обратной связи (например, о том, как работает сердце или сколько кислоты выделяет желудок) все, кто занимается психической саморегуляцией (а постепенно и весь научный мир) получают объективные доказательства того, что с помощью разума и создаваемых в воображении образов, то есть визуализации, мы произвольно можем изменять сердечный ритм или количество желудочного сока.

Когда я изучала теоретическую и клиническую психологию, все эти не вызывающие сомнения и приобретенные на собственном опыте знания о саморегуляции были отложены в сторону или, по крайней мере, существовали отдельно от моего университетского образования.

Большая часть моей ранней профессиональной работы была связана с диагностикой. Сначала я была ассистентом судебного психолога в Санта-Барбара в Калифорнии, потом психологом при Нью-Йоркской еврейской гильдии слепых, а позже – в Бруклинском психотерапевтическом центре. Кроме того, я с большим интересом стажировалась в области индивидуальной и групповой психотерапии. И все же это, с философской и теоретической точки зрения, существовало как бы отдельно от моего внутреннего представления о потенциальных возможностях человека.

Фонд Менингера. Программа произвольной саморегуляции

Весной 1970 г. я приехала из Нью-Йорка в город Топика (Канзас), чтобы, как я тогда думала, какое-то время погостить у родителей. В это время Фонд Менингера проводил увлекательную и полезную программу по произвольной саморегуляции, и мне представилась возможность принять в ней участие.

Родители решили продолжить свои исследования в области саморегуляции и разработать способы, которые бы не только предоставили людям возможность убедиться в ее существовании, но и научили бы их произвольно управлять физиологическими и психическими процессами, которые обычно происходят бессознательно. Родители прослушали курс психологии в Чикагском университете, а затем при Фонде Менингера разработали программу произвольной саморегуляции. К этому времени я уже около двенадцати лет жила в Нью-Йорке, и когда приехала навестить их в Топику, большая часть подготовительной работы для этой программы была завершена. Цель своего исследования родители видели в том, чтобы доказать возможность произвольной саморегуляции и сделать ее измеряемой.

В 1969 г. мои родители участвовали в организационном съезде Общества по исследованию БОС. Это научное начинание привлекло внимание ученых по всей стране и дало Эльмеру с Эллис возможность изучить процессы саморегуляции у нескольких людей с необычными способностями. Первым из них был Свами Рама, замечательный индийский йог из Ришкеша.

Эльмеру позвонил доктор Даниэль Фергюсон, психиатр, окончивший Школу психиатрии при фонде Менингера и практиковавший в городе Сан-Пол (Миннесота). Доктор Фергюсон предложил исследовать в лабораторных условиях йога с необыкновенным уровнем психофизиологической регуляции. Такая возможность была очень заманчива.

Свами Рама приехал на короткое время весной 1970 года. Тогда же с ним были проведены переговоры о том, чтобы он вернулся на более длительный срок осенью. Одновременно с этим Эльмер и Эллис собирались провести экспериментальную программу по развитию творческих способностей с помощью тета-волн мозга. Когда мне предложили принять участие в этой программе в качестве одного из испытуемых, я не смогла отказаться.

Чтобы остаться в Топике на целый год (столько длилось исследование), я должна была найти новую работу и вскоре стала клиническим психологом в Канзасском центре по приему и диагностике заключенных. Центр принимал и обследовал людей, осужденных за преступления и приговоренных к наказанию. Наша задача состояла в том, чтобы определять, надо ли переводить данного человека в новое место заключения или его можно условно освободить.

Клинический опыт психолога едва ли подготовил меня к тому, что я увидела за колючей проволокой. Ничего не зная о системе судопроизводства, я, как и большинство людей, жила превратными представлениями о том, кем были люди, совершившие преступления, и поэтому мне понадобилось какое-то для того, чтобы просто увидеть, кем они в действительности являлись.

Я ожидала встретить грубых искателей приключений, которые намеренно выбрали преступную жизнь, чтобы получать, ничего не давая взамен; этаких «социальных хищников». Меня поразила их молодость и беспомощность. Большинство этих людей имели очень негативное представление о самих себе, и именно это главным образом определяло их поведение.

В диагностическом центре была возможность для групповой работы, и вскоре я разработала программу, которая затем переросла в исследование. Передо мной стояло две задачи: во-первых, поделиться с заключенными каким-то из своих знаний, а, во-вторых, дать людям, которым предстоит сидеть в тюрьме, некую систему методов, которая бы помогла им справиться с тюремным опытом и сделала его менее губительным.