Я выбрал путь смерти

Диану он берег только для своих утех. Она знала, во что ей обойдётся попытка изменить ему, поэтому никогда не позволяла себе флиртовать с посетителями борделя. Тогда как Могила не думал и не собирался ограничивать себя только близостью с ней. По настроению он мог переспать с приглянувшейся ему новенькой молоденькой жрицей любви своего заведения. Диана видела, с кем он ей изменяет, но ничего поделать с этим не могла. Была вынуждена молча терпеть унижение, дожидаясь возможности в будущем отомстить своим соперницам.

Как правило, её соперницы долго в фаворитках у Могилы не задерживались. Он без сожаления с ними расставался, чтобы вновь окунуться в неповторимые ласки Дианы.

Недавние соперницы, боясь мести и желая получить расположение Дианы, были вынуждены задабривать её подарками, лебезить, унижаться перед ней, чтобы она их не обходила своим вниманием и направляла клиентов для обслуживания.

Та путана, которая длительное время не пользовалась у клиентов спросом, была вынуждена покинуть тёплое насиженное место и идти на панель, где должна была сама искать себе и клиентов, и крышу, и угол, за что приходилось платить из собственного кармана. В таких условиях велик был риск подцепить венерическое заболевание или, не приведи Господи, СПИД. Кроме того, жизнь проститутки на панели не застрахована от неприятных неожиданностей, она может быть ограблена, изнасилована, даже убита.

Зайдя в десятый кабинет, Могила увидел Диану, спавшую под тонким одеялом на кровати. Могила бесцеремонно, рывком сбросил с неё одеяло, уверенный, что от такого грубого обращения Диана проснётся. Так оно и получилось.

На ней была надета одна лишь комбинация, и Могила хотел, пользуясь тем, что женщину не надо раздевать, овладеть ею, но, посмотрев на лицо Дианы, распухший нос, синяки под глазами, он от своего намерения сразу же отказался.

«Как её здорово разукрасили! Она хреново выглядит, совершенно не имеет товарного вида. Нет, её физиономия меня не вдохновляет на подвиг», — с недовольной миной на лице подумал он.

Диана поняла, что из-за синяков она Могиле не нравится, и, поднявшись с постели, молча стала одеваться, при этом в первую очередь посадила на нос огромные солнцезащитные очки.

Присев на стул и закурив, Могила с минуту наблюдал за её действиями. Потом, сделав несколько затяжек и выпустив дым изо рта, он произнёс:

— Ну давай, красавица, рассказывай подробно, с самого начала, что у тебя вчера тут произошло.

Присев на неубранную постель, Диана приступила к своему повествованию:

— Примерно в восемь вечера ко мне в кабинет пришёл наш старый, проверенный клиент. Его зовут Иваном.

— Расскажи мне о нем поподробнее, — приказал Могила.

— Я знаю только, что он денежный человек, работает в каком-то банке. Больше я о нем ничего не могу сказать. Он и некоторые из его друзей часто пользовались услугами нашего заведения, поэтому он был у меня в доверии.

— А в каком банке и кем он работает, не знаешь, — язвительно заметил Могила.

— Потому и не знаю больше о нем ничего, что не в паспортном столе работаю. К тому же ты у меня этих данных на наших клиентов никогда не требовал, да они бы мне их никогда и не дали.

— Ты не оправдывайся, а рассказывай дальше.

— Я не оправдываюсь, а просто констатирую факт, — сочла нужным заметить Диана. — Он мне сказал, что двое его хороших знакомых пожелали отдохнуть у нас и побаловаться с нашими девушками. Я спросила, есть ли у них деньги, чтобы оплатить наши услуги. Он ответил, что у них проблем с капустой нет. Затем я поинтересовалась, не легавые ли они и ручается ли он за их порядочность. Иван мне сказал, что парни работают с ним в банке и легавыми никогда не были. Я разрешила ему их к нам привести. Он так и сделал, а потом ушёл. Клиенты были прилично одетые, трезвые. Ставка наших услуг их вполне устраивала. По фотожурналу они по своему усмотрению выбрали партнёрш, заплатили бабки, каждый по сто зелёных. Я развела их по кабинетам. Парень помоложе выбрал себе Марину.

— Ту хохлушку, что ли?

— Ту самую, что ты неделю топтал.

— Не болтай глупости, говори дальше.

— Другой, постарше, выбрал Нонну, кобылу из местных.

— Это не та, что бутылку о кумпол одному бугаю разбила, который по рассеянности не в ту дырку хотел попасть?

— Она самая, — подтвердила Диана. — Корчила из себя черт знает какую интелепузию. Честно скажу, Нонна мне все время не нравилась.

— Я знаю, почему она тебе не нравилась: она не желала выполнять твои прихоти, которые ты с телками вроде Марины позволяла себе.

— Зато она и твои прихоти тоже не очень-то выполняла, жаль только, что по твоему кумполу не прошлась бутылкой.

— Не твоего собачьего ума дело рассуждать на эту тему, — оборвал свою любовницу Могила. — Ты бы лучше свою работу знала и делала. Я не нуждаюсь в твоих умозаключениях, говори дальше по существу.

Такие перепалки между Дианой и Могилой были обычным явлением. Могиле нравилось, что Диана его ревновала ко многим женщинам. Эту слабость он ей прощал, а потому к её брюзжанию в свой адрес давно привык.