Я выбрала не того мужчину...

По сути это люди внутренне малосодержательные, несмотря на внешне кажущуюся яркость. Подчас за этой внешней «показушностью» можно разглядеть внутреннюю пустоту и даже убогость. Вся их психическая деятельность поверхностна, рассчитана на внешний эффект. Истерик, играющий роль интеллектуала, высокопарно разглагольствует о высоких материях, а на деле оказывается, что его знания ограничиваются беглым знакомством с философским словарем. Или он демонстрирует свою начитанность, хотя на самом деле, кроме аннотации к произведениям известных авторов, ничего не читал. Или хвастается знакомством со многими знаменитостями и приводит подробности их биографии, почерпнутые их журналов и газет, или где-то услышанные, а подчас и придуманные им самим.

Лучше всего врать понемногу, но всегда.

Д.Е.

Желание играть на публику у некоторых истериков настолько гротескно, что в совершенно неподходящей ситуации, например, в транспорте, в очереди, в ином общественном месте он громко рассказывает вымышленную историю совершенно незнакомому человеку, оживленно жестикулируя, посматривая на окружающих, следя за их реакцией. Если видит, что кто-то заинтересовался его рассказом, то всю свою театральность адресует этому зрителю, а если зрителей несколько, то тогда он полностью удовлетворен.

Трепло грубого помола.

А. Кнышев

Экспрессивность истерика подкупает неискушенную аудиторию, он кажется искренним. Но это всего лишь игра на публику (даже если аудитория состоит из единственного зрителя).

Эмоции истерика неглубоки. По сути он равнодушнен к окружающим, неспособен к привязанности и любви. Красочно рассказывая о своих чувствах, подчас он использует фразы из дешевых мелодрам: «Я люблю тебя безумно!» и прочее в том же духе. В конце любой сказанной истериком фразы можно ставить восклицательный знак, а то и три.

А наши женщины так любят мелодрамы… Если уж они прельщаются латиноамериканскими страстями, где какой-нибудь Хулио высокопарно признается в любви какой-нибудь Хуаните, то уж и подавно купятся на красивые слова отечественного эрзац-возлюбленного. Потому любой истерик обласкан женским вниманием. И женщины верят этому петуху в перьях павлина. И долго верят. И долго не могут поверить, что под этой словесной шелухой нет чувств. «Он же так красиво признавался мне в любви! — в отчаянии говорит потом женщина. — Неужели можно так врать!» Можно. Если быть истериком.

У лжи короткие ноги, но зато очень милое личико.

М. Путинковский

Быт, семейные обязанности, необходимость зарабатывать семье на жизнь, — и с истерика тут же слетает его маска романтически влюбленного. Но он не способен признать, что петух — ещё не мужчина. «Это ты виновата! — с пафосом заявляет он жене. — Ты суетливая квочка! Думаешь только о деньгах! Ты меня не понимаешь!»

«Сколько себя помню, не могу себя забыть!..»

А. Кнышев

И в самом деле — нормальной женщине не понять, как может муж быть таким эгоистом. А истерик — это всегда эгоист. Причем, не просто эгоист. Эгоисты бывают разные. Есть такие, кто говорит: «Не трогай меня, не лезь в мою жизнь, хочу жить, как хочу». Истерик подразумевает примерно то же самое, но облекает в другие слова: он особенный, а супруга — приземленная, примитивная, ей не понять его неординарности. А жена, которая помнит, каким был этот павлин раньше, думает: «Может, он стал таким, потому что я слишком его напрягаю? Он человек особенный, а тут дети, пеленки, денег вечно не хватает…»

Если мнишь себя центром Вселенной, вряд ли она того же мнения о тебе.

В. Георгиев

Истерик — всегда актер. Профессиональный артист играет какую-то роль, предложенную режиссером, а истерик ведет свою линию. У него, говоря словами Оскара Уайльда, всю жизнь роман с самим собой. С собой, любимым. Потому что единственный человек, которого истерик любит, — это он сам.

Поверхностность эмоций истерика проявляется даже в отношении к собственным детям. Поначалу он приписывает собственному ребенку необыкновенные способности, подчеркивая, что такой одаренный ребенок мог родиться только от столь же необыкновенного родителя. Глубокой привязанности истерик не испытывает даже к своим детям. Дефект чувства любви он «компенсирует» демонстрацией «любви». На людях он — «идеальный отец», обожающий свое чадо, а на самом деле не видит ребенка месяцами, скинув на бабушку, и не спешит увидеться. Дома дети его раздражают. «Любящий отец» может даже не зайти в детскую, чтобы просто поздороваться, не интересуется успехами своего чада или формально спросит: «Как дела в школе?», но даже не выслушав ответ, отправится в свою комнату. А в обществе он опять «идеальный отец».