Я выбрала не того мужчину...

С пасынком он сразу не поладил. Мальчик его раздражал, Петр ворчал, что тот слишком шумливый и непослушный, упрекал Зою, что та вконец разбаловала сына, во всем ему потакает, хотя тот был самым обычным ребенком, со всеми положенными его возрасту качествами. Для собственного утешения Зоя придумала ещё одну легенду — муж такой, потому что у них нет общих детей. Пасынок ему чужой, вот он и придирается к нему, а если бы у них был ребенок, муж стал бы другим. Но позволить себе ещё одного ребенка они не могут.

Жить так дальше Зоя тоже не в силах. «Я стала как старуха, и душой, и внешне, — плакала она в моем кабинете. — Все хотела мужу угодить, а ему никак не угодишь. Раньше я очень хотела выйти замуж, а теперь думаю, что жить вдвоем с сыном было лучше, чем с таким мужем. Сына он совсем замордовал. Я сначала заступалась за сына, потом вижу — не помогает, решила не вмешиваться. А теперь мне стыдно, что позволила так издеваться над собственным ребенком. Главное — муж голоса не повышает, не ругается, но говорит такие обидные слова, будто жалит. Лучше бы раз поругал и отстал, а он каждый день, как оса, ищет, куда бы побольнее ужалить».

— Меня очень волнуют вопросы перевоплощения. Вдруг в новой жизни я превращусь в собаку, а мой муж в блоху?..

NN

Некоторые высказывания «брюзги» могут быть вполне обоснованными, однако их чересчур много, к тому же, форма, в которую он облегает свои претензии, — оскорбительна для уважающей себя женщины.

«Пунктик» мужа Марины — электрический чайник. Это, конечно, не единственный повод побрюзжать, но почему-то именно чайник Валентин избрал в качестве весомого доказательства безалаберности Марины и её полной несостоятельности как жены и хозяйки.

В последнее время она стала рассеянный (тут упреки мужа не лишены основания), потому что у неё всегда очень много дел, голова вечно забита заботами и думами о несделанных делах, о том, с кем завтра нужно встретиться, кому позвонить сегодня вечером — то есть, говоря психиатрическим языком, типичный синдром незавершенного действия (теперь появилось новое понятие «синдром менеджера», что по сути одно и тоже, потому что этим страдают не только менеджеры и прочие деловые люди, но и многие другие). К тому же, вечером в их квартире беспрестанно трезвонит телефон.

Марина любит кофе, пьет его много и часто. Готовить его в турке, стоять у плиты, караулить, чтобы кофе не сбежал, у неё нет времени, поэтому она пользуется растворимым. Как только Марина собирается с чувством испить очередную чашку кофе, и с этой целью включает электрический чайник, — звонит телефон. Или телефон молчит, а Марина вспоминает о каком-то деле, которое нужно быстренько сделать. Или ей самой нужно позвонить, и она намеревается совместить это с кофепитием, а в процессе разговора забывает и про кофе, и про включенный чайник. Или ей некогда ждать, пока чайник вскипит, и она уходит в комнату, чтобы за это время что-то сделать. Закончив, она опять включает чайник, потом, чтобы не ждать, уходит, — и весь круг повторяется. И так неоднократно.

Дело, то в общем, как говорится, «выеденного яйца не стоит». Экономить на электрическве у них нет никакой необходимости. Беречь чайник тоже — у них есть второй, а при желании они могут себе позволить купить ещё несколько. Возгорание, расплавление чайника и прочие неприятности тоже не грозят — электрочайник отключается автоматически. Однако супруг не преминет побрюзжать, когда Марина в очередной раз оставляет чайник включенным и забывает о нем. Ладно бы, если бы он её мягко пожурил: «Опять ты, милая женушка, забыла про чайник», а ещё лучше — видя, что она занята, проявил заботу и принес ей кофе. Но нет — Валентин каждый раз заводил старую пластинку аж на полчаса, припомнив жене все её прегрешения за все годы супружества (это опять же мелочи жизни и его придирки), потом с чувством глубокого удовлетворения делал вывод, что она никудушная хозяйка и жена. Причем, Валентин использовал вовсе не те выражени, которые я здесь привела, хотя и они обидны и несправедливы. Он практиковал такие слова и обороты как «бестолковая», «до чего же ты дура!», «ну можно ли быть такой тупой!» — и тому подобное.

Досада — это злоба, которая боится обнаружиться, это бессильное бешенство, чувствующее свое бессилие.

Анри Амиель

Марина, в общем-то довольно сдержанный и добродушный человек. Точнее, была такой раньше. Поначалу она отшучивалась: «Ну такая уж я, что поделаешь! Вот так тебе не повезло в жизни. Раз взял в жены, то уж терпи», — или говорила: «Да ладно, не заводись из-за такой ерунды!» Но не помогало. Супругу непременно нужно было поставить последнюю точку.

Но даже Маринино терпение не безгранично. При том, что она преуспевающая деловая дама, хорошо зарабатывает, пользуется уважением и имеет репутацию высококлассного профессионала. Так что слова «бестолковая», «дура», «тупая» и прочие из того же арсенала к ней ну никак не подходят. Да и любая женщина, даже если она звезд с неба не хватает, оскорбилась бы.

Если женщина глупее мужчины, вряд ли он умнее её.

Д.Е.