Я выпью всю твою любовь

   Я молчала. Господи, хорошо, что я вообще поняла его вопрос. На итальянском я знала минимальное количество слов. От страха не могла даже нормально сформировать из слов предложение, чтобы ответить ему. Вместо этого я повернулась к нему лицом и обнаружила, что он смотрит на меня. Глаза серо-голубого цвета, лёгкая щетина, тонкие губы и прямой нос… Лицо этого парня было неописуемо красиво. Но это – отталкивающая красота: меня не покидало такое ощущение, что стоишь рядом с богом, который только что был мраморным изваянием. Его взгляд был настолько выразительным, он, видимо, догадался, что я не говорю на итальянском.

– Прости, – его голос совершенно идеально подходил к его образу "плохо парня", так как одет он был в кожаную куртку, под которой проглядывала белая майка, узкие джинсы и стильные туфли, – каким языком ты владеешь?

   Интересно, есть ещё тупее человек, чем я? Нет, однозначно, нет! Вместо ответа я улыбнулась и показала ему язык. Подняв и опустив брови. Как бы намекая ему, что именно этим языком я и владею. Внутри же я сгорала от стыда. А внешне… выглядела очень мстительной. Было бы глупо – не догадаться, кто показал мне неприличный жест из машины.

– Я бы проверил, – его губы тронула усмешка, – ты достаточно дерзкая!

– Я продам картину только её владельцу, – бросила я ему по-английски.

– Ты пытаешься вырвать у меня признание в том, что я являюсь этим убийцей на твоей картине?

   Я демонстративно отвернулась – к следующему потенциальному покупателю. К сожалению, это оказался Даниэль. Он вплотную осматривал мою картину. Заметив, что я обратила на него внимание, он воскликнул:

– Ты уже познакомилась с моим братом?

– Нет, – честно ответила я, – мы не знакомы.

– Кай, – услышала я голос парня. – Меня зовут Кай.

– Герда…

   Картина сейчас висит у меня дома. Некоторое время назад из дома Даниэля пришло письмо с просьбой продать картину. С подписью и печатью с гербом, принадлежавшим семье Тансильва. Это старинный род… Вот, значит, как…

   Ответила я всё теми же словами: "Продам картину только её владельцу".

   Они, конечно, не поймут ничего, но, думаю, это неплохой завуалированный способ – отделаться от них. Да, я знаю, что заработала бы много денег, но – нет. Владельца не существует. Вампиров не существует. Значит, картина остаётся со мной.

   Ночь. Я никак не могла заснуть. В голову по-прежнему лезли воспоминания о той жуткой ночи. Девушка оказалась известной на весь город красавицей. Она была без сознания, когда за ней приехала скорая помощь. Огромная кровопотеря… Меня долго расспрашивали, видела ли я преступника. А мне, почему-то, в голову приходило лишь одно: "Соври!"

   Я резко вскочила с кровати. У меня появилось странное ощущение, что за мной сейчас наблюдают. Тело оцепенело, но я всё же заставила себя встать и подойти к окну. Набрав воздуха в лёгкие, чтоб, при необходимости, закричать. Я отдёрнула занавеску, и моё сердце замерло. Ветка перед окном ходила ходуном, как будто с неё только что спрыгнули. Мой взгляд упал вниз. Приземлившийся некто стоял спиной ко мне. Чуть повернувшись в мою сторону, он посмотрел на меня… Ночь… Кто же это был?

   Незнакомец отвернулся и спокойным шагом двинулся прочь. Раз – шаг, два… Исчез. Резко. Быстро… Чёрт возьми, что это!? Кто способен так легко спрыгнуть с дерева и умчаться с такой скоростью?..

   Не помню уже, как уснула. Утром я обнаружила зарисовку на своём рабочем столе, что находился возле окна. На наброске была изображена я, стоящая у свой картины в выставочном зале. Спиной к художнику. Мои длинные волосы спускались до талии, на мне – та же самая одежда, в которой я тогда была. Моя любимая поза, когда я анализирую что-либо… Подпись на рисунке и название: "Другая".

   Значит, он наблюдал за мной. Хищник…

Опасное вдохновение

  Октябрь, ИМИ

   Ужас… Близился новый зачёт – "Мрак и Красота". Многие уже сделали наброски, некоторые – заканчивают картины. А что – я? Я, Лика?! Ничего. Пусто… Не было совершенно никаких идей. Моя муза исчезла во тьме. В прямом и переносном смысле.

   Даниэль долгое время не появлялся в ИМИ. Не то, чтобы я беспокоилась… Просто было как-то странно, что после моего отказа его семье он исчез. Но, как только я об этом подумала, парень появился в школе. Обычно общительный и дружелюбный, он теперь скрывался от всех в одиночестве. И, когда я столкнулась с ним в совершенно заброшенном месте нашего вуза, в уединенном уголке, где я любила побыть одна, – то я не ожидала увидеть его в таком состоянии. Бледнее, чем обычно, глаза красные от недосыпа. Одежда, видимо, – первая попавшаяся под руку… Юноша – то смотрел вдаль, не мигая, то опускал голову и закрывал её руками. Может, он болен?

– Даниэль, – тихо позвала я, – с тобой всё хорошо?

   Он подскочил слишком резко. Для обычного человека – реакция у него отличная. Поначалу мне на долю секунды показалось, что он не узнал меня, и в его глазах отобразилось нечто звериное. Потом, его взгляд стал осмысленным, и он попытался мне улыбнуться. Получилось, правда, не так дружелюбно, как обычно: скорее, это была нервная усмешка.