Я вырубила его одним ударом (СИ)

— Это значит, что ты мне нравишься, Саша, — Деклан неотрывно смотрит мне в глаза и продолжает: — Мне кажется, я тебе тоже нравлюсь. Конечно, мы сводим друг друга с ума, но не думаю, что это стало бы отметкой в колонке недостатков, если бы мы составляли список. Думаю, что мы должны попробовать перебороть это и посмотреть, смогут ли наши отношения развиться в нечто большее, — я вижу его решимость и слышу мольбу в его голосе.

Он думает, что между нами что-то есть? Он хочет дать нам шанс?

Неужели я попала в какую-то странную временную петлю или альтернативную реальность?

— А у меня есть право голоса? — спрашиваю я, не уверенная, что именно готова ответить.

Что мне сказать? Хочу ли я этого? Или это просто рецепт неизбежной катастрофы?

— Да, но я уже знаю, что ты согласишься, — Деклан подходит ко мне ближе и разворачивает на стуле так, чтобы я оказалась лицом к нему. Есть что-то в этой позе и в том, что он смотрит на меня сверху вниз, стоя между моих ног. Это ощущается горячим, сексуальным.

С другой стороны, может быть, это новая уверенность и отношение, которые он даёт мне.

Он никогда раньше так со мной не разговаривал.

— О, ты в этом так уверен? И откуда ты знаешь, что я соглашусь?

— Потому что ты подарила мне самый лучший поцелуй в моей жизни. Потому что когда какой-то мудак оскорбил мои способности в сексе, ты так разозлилась, что была готова прыгать на кровати и стонать всю ночь, чтобы доказать ему, что он не прав. Потому что ты кончила мне на ногу с самым красивым, сексуальным стоном, от которого я кончил в штаны сильнее, чем от того, что твоя горячая рука ласкала меня. Потому что между нами полыхают фейерверки, и мы обязаны хотя бы ради самих себя посмотреть, приведёт ли это к чему-то большему.

Я ненавижу, как он за считанные мгновения довёл меня от неуверенности до возбуждения.

— Это безумие, — бормочу я, задыхаясь.

— Я знаю, но если мы собираемся сделать это или хотя бы подумать об этом, то это должно произойти прямо сейчас.

— С-сейчас? — запинаюсь я, и у меня во рту неприятно пересыхает, пока я пытаюсь собраться с мыслями. — Почему именно сейчас? Почему ты ведёшь себя так, будто это так срочно?

— Потому что я видел, как Зандер посмотрел на нас. Он выглядел готовым убить меня, а значит, мы на свадьбе вытворяли хрен знает что. Полагаю, что мы не совсем скрывали то, что было между нами. Кто-то из нас что-то сказал или сделал. В общем, что бы ни случилось, он знает.

— Синтия видела, как мы целовались, и быстро рассказала об этом Аве, так что на свадьбе, возможно, ничего и не было, — возражаю я, чертовски надеясь, что мы не устроили никаких сцен. Если бы мы опозорились, кто-нибудь сказал бы нам об этом сегодня утром.

— Поверь мне, пока мы пили наши шоты, Зандер со слезами на глазах рассказывал, как много моя дружба значит для него, а в аэропорту он пронзал меня взглядом словно кинжалом. Если бы не самолёт, на который он торопился, и не сын на руках, уверен, что он бы проткнул меня чем-нибудь.

— Ты слишком себя накручиваешь, — спорю я. Зандер может удивиться из-за потенциальных отношений между Декланом и мной, но никак не рассердится.

— Ты ему как сестра, Саша. Возможно, он и терпит меня, когда я вывожу тебя из себя, зная, что это не со зла, но он также знает, что я отдам свою жизнь за тебя.

Моя челюсть отвисает от его спокойно произнесённого заявления, а он, кажется, даже не удивлён собственными словами.

— Но если мы решим трахаться? Начнём встречаться? Ни за что. Оберегающий брат вступит в дело со стократной мощью.

— Я, может, как сестра для Зандера, но и ты ему как брат, — подмечаю я.

— Но он не оберегает меня так, как тебя.

— Это сексизм. Я нуждаюсь в защите только потому, что я женщина? Что, если я стерва? Что, если я разобью тебе сердце?

— Для него это не имеет значения, — объясняет Деклан, качая головой. — Если я собираюсь объявить тебя своей женщиной, я должен быть готов принять тебя со всеми вытекающими последствиями.

— Опять ты несёшь сексистскую чушь. Ты не можешь вот так просто заявлять права на человека. Не заставляй меня бить тебя, — огрызаюсь я. Никогда бы не призналась в этом ни одной живой душе, но жар в его глазах и его заявление, что я буду его женщиной, довольно горячи.

— Саша, — вздыхает он, хватая меня за руку. — Я знаю, что не идеален, и знаю, что это безумие, но большая часть меня гадает, не был ли я слеп к тому, что находилось прямо у меня под носом всё это время. И понимаю, что буду корить себя, если не дам себе шанс узнать это. Мы можем подождать возвращения Зандера, этого дышащего нам в затылок гиперзащищающего старшего брата с заряженным дробовиком. Я могу прямо сейчас сказать тебе, что это не поможет нам разобраться в том, что происходит между нами. Так что дай мне пару недель, чтобы мы могли во всем разобраться без его всевидящего ока.

Я обдумываю его слова, наполненные по большей части теплотой.

— Ты можешь сделать это скорее вопросом, чем требованием?

Деклан театрально вздыхает, стараясь выглядеть обиженным, но всё портит подёргивание его губ.