Я вырубила его одним ударом

Каждое слово звучит для Деклана как удар. Не знаю, почему. Он должен был подозревать такой исход, когда завёл этот разговор. А как ещё могло быть между нами? Мы должны остаться лучшими друзьями? Я должна встречать его будущих подружек с распростёртыми объятиями? А он порадуется, когда я в один прекрасный день объявлю, что выхожу замуж за другого?

— Это не обязательно…

— Нет, обязательно. Потому что до свадьбы я терпеть тебя не могла. Ты вёл себя как придурок, тебе не терпелось вывести меня из себя. Но теперь ты мне действительно небезразличен, даже сильнее, чем я могла себе представить. Думаю, я могла бы реально влюбиться в тебя. Так что теперь мы возвращаемся к тому, как всё было, потому что мне нужно начать забывать тебя, а я не смогу этого сделать, если мы будем притворяться друзьями и проводить время вместе, — я придерживаюсь честности, потому что не могу найти в себе силы ложью облегчить ситуацию для нас обоих.

— Саша… — Деклан обходит свой стол.

Я ненавижу то, как сильно, похоже, мои слова задели его. Но, чёрт возьми, его слова задели и меня, так что, думаю, мы квиты.

— Сегодня позднее я заберу свои вещи из твоей квартиры и оставлю твой ключ на кухонном столе, — теперь уже я говорю как робот, но это помогает мне сдержать слёзы.

— Нет, это небезопасно…

— Это оправдание больше не работает. Буквально вчера ты сказал мне, что мой дом безопасен как Форт-Нокс. И насколько нам известно, это преследование сосредоточено на тебе, а не на мне. Так что, если я исчезну, уверена, меня оставят в покое, — я вылетаю из его кабинета и направляюсь прямиком к Зандеру, где воняет дерьмом.

Стоя у его двери, я отворачиваюсь, чтобы перевести дыхание и успокоиться.

— Чем, чёрт возьми, вы кормите этого ребёнка? — требую я ответа, повернувшись обратно и размахивая рукой перед своим лицом.

Ава, возможно, и смеялась бы над этим раньше, но теперь, стоя на четвереньках и помогая Зандеру прибираться, едва ли она видит в этом смешную сторону.

Дженсен не замечает страданий своих родителей, счастливо грызет одну из своих игрушек в углу. Он одет в чистую одежду и сидит, как я предполагаю, на совершенно новом коврике, на котором нет какашек.

— Как из одного маленького ребёнка может вылезти так много всего? — жалуется Ава.

— Мне нужно разбить окно. Кто придумал, чтобы окна не открывались? — Зандер тоже ноет, и хотя я боюсь потерять сознание от вони, прямо сейчас меня немного радует, что он страдает.

— Ты пришла помочь? — с надеждой спрашивает меня Ава.

Она что, совсем меня не знает? Я ни за что не буду убирать какашки. Даже если это ребёнок лучшей подруги.

— Нет, я просто сообщаю Зандеру, что сегодня ухожу пораньше, — осторожно отвечаю я, наблюдая за его реакцией. Я не уверена, как именно начать этот разговор, но просьба о небольшом отпуске от работы кажется мне достаточно удачным планом.

— Вот как? Почему? — спрашивая это, он даже не удостаивает меня взглядом, будто не может представить причину, по которой я прямо сейчас могла бы разозлиться или расстроиться.

Этого хватает, чтобы я перестала сдерживать свой гнев и дала ему волю.

— Ну, поскольку ты конченный ублюдок, которому просто необходимо было сунуть свой нос куда не следует и угрожать Деклану потерей вашей дружбы, это, само собой, внесло некоторую напряжённость в наши отношения. Поэтому мне нужно забрать свои вещи из его квартиры и отвезти их домой. Я бы предпочла сделать это до того, как он вернётся домой.

— Подожди, что? — Ава ахает, прекращая отирать какашки, и бросает взгляд на Зандера.

— Я не угрожал ему, Саша. — Зандер, наконец, обращает на меня всё своё внимание и с раздражением смотрит на меня, как будто я драматизирую ситуацию. — Я просто напомнил, что ему нужно подумать об этом, прежде чем в дело вступят чувства, и тебе будет больно.

— Ты просто предполагаешь, что он развлекается со мной? Неужели так трудно поверить, что между нами есть чувства? — кричу я, не в силах понизить голос.

Зандер бросает на меня взгляд, который я прекрасно понимаю.

Ладно, хорошо. Возможно, буквально перед свадьбой и на протяжении почти двадцати лет, предшествовавших этому, мы были готовы вцепиться друг другу в глотки. Так что, может быть, легко поверить, что всё не так серьёзно, но дело не в этом!

— Ладно, вычеркни. Получается, он либо должен был заверить тебя, что в будущем нас ждёт свадьба, и он ни разу не расстроит меня до конца наших дней… как будто ты сам не ссоришься с Авой, чёртов лицемер, — огрызаюсь я на него, и теперь мой гнев не на шутку вскипает. — Либо ты перестанешь с ним общаться? Ты его лучший друг! Его брат! Ты значишь для него всё. Как думаешь, чёрт возьми, что он от этого почувствовал? — я упираю руки в бока. Меня так и подмывает ударить что-нибудь или кого-нибудь.

— Ты важна для меня, Саша. Я хочу, чтобы ты была счастлива…

— Кто, чёрт возьми, назначил тебя ответственным за моё счастье? — кричу я.

— Я! — ревёт он в ответ, и его тело выглядит напряжённым, когда он бросается ко мне.

Я стою на своём, зная, что не преувеличиваю. Зандер здесь не прав, и я не отступлю.