Я выжил, начальник!

- Нет. - Борис закрыл глаза. «Не вышло, - думал он. - Но почему же я в дурдоме? Я не самоубийца. Нет, получается, что самоубийца. Но почему все удивляются, когда я говорю о Юдине? Странно. Юдино - зона, и я был там. Юдино… Чтото не складывается. А что, не помню. Так… Я Вулич Борис Леонидович. А дальше? Не помню. Вот это номер!» Он шумно выдохнул.

- Ты чего? - спросил Дедок.

- Не помню я о себе ничего, - ответил Борис. - Только имя и фамилию с отчеством. И Юдино.

- Вспомнишь, - успокоил его Дедок. - Здесь, конечно, не то, что на воле, но все-таки некоторых лечат. Вот я тому яркий пример. У меня с таблеток крышу понесло, заговариваться стал, не узнавал никого. А тут месячишко провалялся, и вроде все путем. Так что не боись. Хотя, может, тебе лучше и не вспоминать ничего. Ты где так поломался?

- С крана упал.

- Ясно. А базар идет, ты на Котчихе кипиш состряпал, в бега уйти решил, а менты засекли. Ты кого-то из них товарнул и на кран влез. Пять часов там сидел. Ментов обоссал, кидался в них чем-то, а потом с крана прыгнул. Об стрелу вроде ударился, и тебя в люк забросило, поэтому жив остался. Потом ментовня тебя добивала. Назад тебе, конечно, лучше не возвращаться. Туда комиссия приезжала, но в зону не вошла. Начальник там Заев, беспредел голимый. Он тебя, похоже, живьем слопает. Никому тут не верь. О себе ничего никому не жуй. Не помню, и все. И если узнаешь, что выписывают, попробуй в управление написать. Мол, меня там, на Котчихе, менты кончат. И родным, если сможешь. Но только вот что… Я тебя познакомлю с двоими, им и отдашь маляву родне. А они уж пусть…

- Нет у меня никого, - сказал Борис. - Хотя, может, и есть. Не помню.

- Хреново. Ты давай пожуй. - Дедок протянул Вуличу нарезанную колбасу, кусок хлеба и несколько конфет. - Чай есть. Вот тебе куреха. - Он вытащил пять пачек «Примы».

- С чего это вдруг? - спросил Вулич.

- Капкан ты отмочил лихой, - рассмеялся Дедок. - Об этом теперь долго в Вятлаге базарить будут. Постарайся выжить.

В палату вошел сутулый здоровяк с волосатой грудью. Лег на койку и уткнулся лицом в подушку. Затем появились еще трое.

- Цыган, - кивнул Вуличу рослый черноволосый парень.

- Дуев, - улыбаясь, назвал свою фамилию худой мужичок.

- Пашка, - хихикнул высокий парень.

- И еще один есть, Егор Таежник. Он откидывается скоро. Нормальный мужик, просто с дубаками в зоне сцепился и двоим морды начистил. А осталось хрен да немножко, ему скинули треху. Он и закосил под дурака, чтоб срок не навесили. Пролезло.

В палату вошел рослый молодой мужчина.

- Привет! - Он подошел к койке Вулича и протянул руку. - Егор.

- Борис, - пожал ее Вулич.

- Мы думали, труп нам принесли, - усмехнулся Таежник. - А потом видим, вроде дышишь. Сейчас пожрать тебе надо. Еда - первое лечение от всех болезней. Я двух дубаков поломал, но вовремя косанул под дурака. Правда, поначалу чуть было в сознанку не пошел. Как начали колоть, дурью орал. До сих пор башка иногда трясется! - Он рассмеялся. - Сейчас уже легче. Но желательно с зоны откинуться. А то так и выйду я с меткой - дурак.

- Многие об этом только мечтают! - улыбнулся Дедок.

- Мне хрен на эту справку! - фыркнул Егор. - Просто хочется в зону вернуться, на хари тех двух дубаков посмотреть. Они думали, меня крутанут, а хрен им на рыло.

- И нарвешься на неприятности, - сказал Дедок. - Они точняком тебя раскрутят на какой-нибудь хреновине.

- Дедков, - заглянул в палату санитар, - на выход с вещами.

- Опачки! - усмехнулся Дедок. - Вот и на зону еду.

Ну, бывайте, мужики, и не кашляйте. И знаешь, - обратился он к Егору, - ты присмотри за ним, - кивнул он на Бориса. - Сам понимаешь, непросто ему тут придется. И санитары провоцировать будут, и заершенные тут есть. В общем, приглядывай. И Дубину ему приведи. Я шепну ему, чтоб посматривал за Афганом.

- Ну что ж, - психиатр отложил папку, - похоже на амнезию. Будем лечить. А лихой мужик! - засмеялся он. - С крана бросился. Офицер, он и в зоне офицер. Такие обычно симулировать не умеют. - Он нажал кнопку вызова. Через пару минут в кабинет вошла средних лет симпатичная женщина. - Что про Вулича скажете, Анна Петровна?

- А что можно сказать? Чудо, что он остался жив после прыжка. И тут же произошло второе чудо - его, как я поняла, после приземления добивали.

- Понятно. Значит, он родился второй раз. И сейчас у него есть шанс стать здоровым. Ну, хотя бы наполовину.

- Не думаю. Однако он вполне может снова сотворить чудо. Я давно уже не верю в чудеса, а тут… - Она рассмеялась. - По-другому и назвать нельзя.

- Вижу плохо, - вздохнул Вулич. - Как будто туман вокруг. И ноги мерзнут. Шевелить пальцами пытаюсь, но не выходит.

- Выкарабкаешься, - сказал Егор. - Ты вон с какой высоты сиганул, и ни хрена. Я как подумаю, и то страшно становится. А ты почему прыгнул?

- Я сразу решил - если не получится уйти, кончу себя. Знаешь, я мента убить вряд ли смогу. Хотя сейчас, наверное, получилось бы. Меня вроде добивали после прыжка. Хирург рассказал после того, как я в себя пришел. Поэтому, наверное, сейчас убить смогу. А на кране даже не думал об этом.