Я за тебя умру (сборник)

Если не считать ежедневного обхода, который Кей Шейфер совершала по очереди с двумя другими врачами, ей редко приходилось бывать в тех более печальных корпусах, где человеческий разум угас окончательно, оставив по себе лишь пустую оболочку. Но через два дня настал ее черед, и она отправилась в «Кедры», чтобы увидеть и услышать отчеты о горьких и безнадежных случаях. Приблизившись к двери, где недавно жила одна известная ей пациентка, она вынула ключ, но заведующий корпусом покачал головой.

– Этот больной изолирован, доктор Шейфер. К нему не велено никого пускать.

– Что за больной?

– Мистер Питер Вудс.

– Что? – Ей было непонятно, зачем его поместили сюда. – Откройте-ка дверь.

– Это будет нарушение приказа.

– Ничего страшного, – твердо сказала она. – На врачей приказы доктора Винчинтелли не распространяются.

Ее спутник неохотно открыл дверь и первым шагнул внутрь, словно защищая ее от возможного нападения. Когда они вошли, с низкой койки, единственного предмета мебели на всю комнату, вскочил пациент. Его лицо было так искажено яростью, что она еле узнала в нем славного молодого человека, с которым беседовала два дня назад.

– Ага, это вы! – закричал он. – Так вот зачем вы притащили меня обратно! Вы кто – подсадная утка? Что ж, меня таки довели до безумия, черт побери, теперь я и вправду буйнопомешанный – если я когда-нибудь доберусь до этого Винчинтелли, то придушу его собственными…

– Вам лучше уйти, – сказал заведующий.

– Уходите! – воскликнул Питер Вудс. – Вон! Сейчас же!

Это было ужасно – как ни призывала Кей на помощь свою профессиональную выучку, в этом случае ей не удавалось отрешиться от субъективного фактора. Симпатия, возникшая между нею и этим человеком, не исчезла и не обезличилась даже после того, как она увидела, во что он превратился. Огромным усилием воли она вернула себе самообладание.

– Послушайте меня, мистер Вудс. – Ей приходилось напрягаться, чтобы голос у нее не дрогнул. – Давайте поговорим спокойно. Я хочу знать, что довело вас до такого состояния.

Он дико расхохотался.

– Ах, вот оно что! Ну так вы этого не узнаете. Я лучше поговорю с кем-нибудь нормальным. Это в их стиле, послать сюда вас – наверно, они думают, что я стану говорить с вами, потому что вы сумасшедшая. Передайте этому мерзавцу Винчинтелли, чтобы он пришел сюда, и я переломаю ему все кости…

Казалось, вид появившегося в комнате санитара разъярил его еще больше, но тот был достаточно опытен и, едва Питер Вудс двинулся с места, отступил назад, вытолкнув Кей за дверь, которую тут же поспешно захлопнул.

В коридоре стоял доктор Винчинтелли.

– Надеюсь, теперь вы удовлетворены, мисс Шейфер, – холодно сказал он. – И поскольку руководство здесь доверено мне, я буду настаивать на том, чтобы мои распоряжения выполнялись.

На глазах у нее выступили слезы – не от обиды на Винчинтелли, которого она едва заметила, а от жалости к несчастному мученику за тяжелой дверью.

– Я получил телеграмму от вашего отца, – продолжал Винчинтелли. – Он хочет, чтобы вы немедленно присоединились к нему в Нью-Йорке. Нужно привезти сюда новую пациентку.

– Очень хорошо, – безжизненным голосом сказала Кей.

Она чувствовала себя предательницей: она видела, как Питер Вудс спокойно шел по дороге, ведущей к свободе, видела, как он добровольно сел к ней в машину и вернулся сюда, к этому ужасу. Как ни благоговела Кей перед своим отцом, по пути на станцию она решила попросить его убедиться в правильности лечения, назначенного доктором Винчинтелли. В те полгода, что она проработала в клинике интерном, Кей всегда безошибочно распознавала психическую болезнь по какому-либо из сотни ее мелких симптомов; возможно, в данном случае девушка опиралась на свои подсознательные ощущения, но она жила в этой атмосфере с самого детства. Внутренний голос говорил ей, что с этим больным что-то не так. До сегодняшнего дня ей казалось, что он быстро пойдет на поправку. С огорчением сознавая, что из-за недостатка опыта она еще не может полностью доверять собственным суждениям, Кей все же решила резюмировать то, что видела.

1. Против Питера: трое его братьев потеряли рассудок.

2. За Питера: он приехал в клинику по своей инициативе.

3. За Питера: он рассуждал логично и вел себя покладисто, даже будучи расстроенным.

4. Против Питера: он делал странные и немотивированные замечания.

Какие именно замечания? Она повторила их в памяти. Похоже, он принимал нормальных людей за сумасшедших – к примеру, считал сумасшедшей ее. Об этом можно было судить по нескольким признакам: он никогда не называл ее «доктор», а, наоборот, говорил с ней как с пациенткой. Сегодня обозвал ее подсадной уткой, намекая на то, что она хотела подмазаться к администрации, уговорив его вернуться в лечебницу. И наконец, был странный вопрос в мастерской: почему все пациенты не одеты в белое, как она.

Автомобиль остановился у станции, и, словно скрежет тормозов разбудил дремлющего в глубине ее души эльфа интуиции, она вдруг резко выпрямилась.

– Неужели? – спросила она вслух, и потом: – Господи боже!