Я заберу тебя у смерти

Хруст камешков заставил нас уставиться на выход встретив взлохмаченного Щебета. Я взвизгнула и, успев шлёпнуть по упругой заднице нахмурившегося мужчину, подбежала к входящему.　

— Ты упрямая девчонка, — засмеялся он, подхватывая меня на руки и тут же вздрагивая от хлопка по плечу.

— Поставь её на ноги, — прохладно посоветовал Макс и я тут же оказалась рядом с ним. Он обнял меня за талию и легко коснулся губами виска. Этот жест был таким домашним и значимым, что становилось ясно кто мы друг другу. Щебет понимающе хмыкнул.　

— Да, я и не претендую. Просто очень рад, что вернулась.　

Я вывернулась из-под руки своего защитника и поманила их двоих к проектору. Через полчаса мы нашли его. Брат Жени, как я и предпологала.　

— Роман… — он хмурил лоб, впав в прострацию.　

В пещеру зашёл Женя и подхватив брата под локоть отвёл к стене.　

Я сидела в кресле, поджав под себя ноги и задумчиво наблюдала за игрой огня в небольшой печке рядом. У нас в наличии было больше трёхста слайдов. С трудом погасила в себе панику, поняв, что ещё долго нужно будет оставаться в этом мешке. Макс присел на подлокотник и наклонился.　

— Ты чего, обиделась? Мне немного не по себе, что другие знают тебя, когда я не могу вспомнить. Прости, Ника, я исправлюсь.　

— Спать хочу. Можно мне прилечь ненадолго? — я прижалась к твёрдому животу щекой, — Мне ведь здесь не обязательно наблюдать за ними.　

Он кивнул в сторону одного из ответвлений.　

— Там топчан. Лампа на полу.　

Благодарно сжав его ладонь я прошла в указанный коридор. На секунду у дальней стены, где, как я помню, был завал, мне повержилось движение, но замерев и вглядевшись я поняла, что это отражаются тени от огня позади меня. Отругав себя за несвоевременные страхи я наощупь нашла лежанку и, накрывшись одеялом, вытянулась, блаженно застонав. Из пещеры словно из рупора все звуки слышались отчётливо громко, но усталость наконец взяла своё и до неприличия широко зевнув я провалилась в сон.

Через пару дней стало немного спокойнее. Люди шли по строгой очереди, дед привёл нескольких лекарей с нижних уровней кторые помогали приводить в чуство узнающих и несколько здоровых законников выводящих их наружу. Там разместили, что-то вроде лазарета с узкими лежанками для особо страдающих.　

Макс сдержал обещание, помогая разобрать обрушенный лаз, и мы вместе выходили наружу, чтобы искупаться или размять ноги. Он каждый раз устанавливал в этом проходе множество гремящих ловушек, для моей безопасности. Возмущаться было глупо, мне и самой было страшновато от осознания что в этом скопище людей мог затесаться Вадим, да и Лимера со счетов сбрасывать было глупо. Я не могла никому признаться, но ужасно боялась оказаться в его власти и забыть себя. Самое обидное, что когда мы были вместе, мне ведь не было плохо, только я ничего не решала. Он был ведущим. Хозяином моей жизни. И дело было не в браслете. Совсем нет. Просто мои потребности и желания были не существенны и определял их неоходимость он. Я не хотела возвращаться к этому и снова и становиться зависимой от чужой воли.　

Рядом с Максимом я ощущала себя свободной. Он спорил со мной, запрещал что- то, указывал что делать, но всё это было не ультимативно и я имела своё мнение, которое было приоритетным в каждом касающимся меня вопросе. Мне хотелось быть с ним. По настоящему. Не по необходимости или в целях безопасности, а потому… Я не знала почему, но только рядом с этим мужчиной, мир казался мне правильным.　

Я сидела на прогретом за день валуне и наблюдала, как огромный огненный солнечный диск скатывается за горизонт. Макс злился, но не смог запретить мне эту блажь- выбираться наружу на закатах. Неподалёку у костра сидели два законника и выжидали, когда я, налюбовавшись, спущусь с пригорка. Мы приходили сюда уже несколько дней. Сегодня Максим не смог пойти со мной из-за скопления народа.　

Многим удалось вернуть имена и память, но были и те кто обетал имя, но не память. Однако самые тяжёлые ситуации были с теми, кого не было на слайдах. Они требовали показать им архив. Требовали меня. Женя с Романом организовали круглосуточную охрану мешка, в котором мне нужно было сидеть безвылазно.　

Ветер растрепал волосы и разобрав их пальцами я небрежно заплела косу, перекинув её через плечо. В этот момент тень загородила мне солнце, я не успела отреагировать когда кто-то метнулся ко мне, зажимая рот, опрокидывая на камень и садясь сверху так, что невозможно было пошевелиться. Я в ужасе вгляделась в лицо напавшего, узнавая в нём Вадима. Отчаянно пытаясь освободиться я извивалась под ним, пытаясь сбросить с себя и замычала от отчаяния, когда у меня не вышло. Вадим приставил лезвие ножа к шее и надавил, принуждая замереть.　

— Перестань, — прошипел он, склоняясь к лицу, — Я всё помню и не позволю тебе меня одурачить, дрянь. Сейчас ты пойдёшь со мной. Поняла?　

Я закрыла глаза, выражая покорность.　

— Не смей орать. Прирежу. Мне терять нечего.　

С этии словами он убрал ладонь с моего рта и я, судорожно вдохнув, хриплым голосом спросила:

— Чего ты хочешь?　

— Конечно вернуться домой, дура, чего же ещё? Сейчас мы отправимся на руины.