Я заберу тебя у смерти

— Альберт Петрович, у меня к вам вопрос не по теме медицины. Я знаю что у вас есть связка любопытных ключей…　

— От центральгого люка? Тебе они нужны что ли?　

— Ну, да, наверное, — смущенно пробормотала я, — нужны.　

Ну, отвыкла я спрашивать. Уже давно беру всё что мне нужно без согласия хозяина. И вроде должно было быть стыдно, а вот только сейчас что-то закралось в обнаглевшее сознание.　

— И зачем же тебе наружу, дитя?　

Завороженно следя за руками Дока я уселась на край табурета. Его по молодому изящные пальцы ловко управляли изогнутой иглой и рана, стягиваемая похоже каким-то жёстким волосом, уже не казалась такой шокирующей.　

— Ключи я тебе дам, деточка, только сначала закончу работу и потом немного поговорим, — остранённо проговорил он и великодушно добавил, — на столе хлеб и ещё чего-то вкусное. Ешь давай.　

Предлагать дважды не требовалось. Метнулась к закуске и с аппетитом уплетала тёплый наваристый суп. Первых блюд не ела…здесь ни разу. Так что душу отвела. Когда утолила первый голод, уже спокойно, не давясь, жевала хлеб и маленькую жёсткую луковицу, присыпанную крупной горьковатой солью. От блаженства зажмурилась и открыв глаза наткнулась на насмешливый изучающий взгляд доктора.　

— А я почти всё сьела, — проглотив слюну призналась я.　

— Да это и было для тебя. Я тебя услышал давно. Всё ждал когда все разойдутся. Думал посидим в компании, я тебя ужином накормлю.　

Окончательно разомлев я даже икнула и смутившись, закрыла рот ладонью.　

— Извините. Спасибо большое, — и уж совсем неприлично широко зевнула с забавным мяукающим звуком.　

— Да ладно. Ты давай иди в подсобку, там топчан. Ложись и спи. А то глаза осоловели.　

Я пыталась возразить, но Док с неожиданной проворностью и силой подцепил меня под локоть и поволок. Мысли ворочались вяло. Может быть в еде было снотровное, а може меня разморило от человеческого тепла и заботы. Почему-то это казалось совсем не важно. И впервые за долгое время я не заметила как заснула.　

Пахло лесом и спиртом. Странное и забавное сочетание. Вместо привычного шороха крысиных лапок за дверью слышилися тяжелы шаги, шуршание и чьё-то тихое бормотание. От этого я не просто проснулась- взметнулась. От грохота отпрыгнула в сторону. Потом в другую, совершенно потеряв ориентацию в пространстве и натыкаясь на незнакомые стены, полки и ящики. Дверь распахнулась и в проёме застыла фигура человека. Я тихо скулила дезориентированная и заторможенная от долгого крепкого сна.　

— Тихо, тихо, тихо, — голос Дока спасительным благословением достиг моего сознания и я совершенно по-детски бросилась ему на грудь, заливаясь слезами, — ну всё, всё маленькая…　

Сама не поняла как взвыла от этой фразы так напомнившей мне слова Дикого и крепче вцепилась в доктора. Приходила в себя уже сидя на стуле с кружкой кислого отвара исходящего паром, шмыгая заложенным от слёз носом.　

— Ну, что ты, дитя, напугала старика, — увещивал меня Док, — Ну, сам виноват. Расшумелся тут. Отвык от гостей.　

Он протянул мне кусок ткани и я громко высморкалась в неё и другим краем вытерла мокрые щёки.　

— Вы уж простите, Альберт Петрович, глупо получилось, — сдавленно выдохнула и хмыкнула. — Совсем я одичала. Скоро от собственного голоса буду вздрагивать.　

— Деточка, — прервал меня врач, — мне не нравится твоё состояние. Я вынужден настаивать на длительной терапии. Понимаю, у тебя сложившийся быт, привычки и вообще свой образ жизни, но я предлагаю тебе свою помощь в виде скромного стариковского общества.　

— Аммм…　

— Как мужчина себя не предлагаю, — заговорчески мне подмигнул, — прошли те времена. И не настаивай. А вот компанию и хорошего собеседника в своём лице гарантирую. Можешь спать здесь когда захочешь. Можешь совсем перебраться. Тебя здесь никто искать не будет. А к твоему лазу мы ширму приставим и…　

Не дослушав я вскочила и отвернувшись к стене закусила кулак. Кружка покатилась по щербатому полу. Док осторожно прикоснулся к плечу.　

— Ну, чего ты…　

Резко развернулась к ошарашенному старику, я сжала его в судорожных объятиях.

— Э…ну… — не ожидал он такого явно, — ты меня тогда дедом что ли зови, а то как то официально, теперь глупо.　

Я вскрикнула от боли огненной лентой обхватившей голову Уже стоя на коленях едва слышно выдавила:　

— Го…ло…ва…　

— Сейчас, деточка подожди. Глотай…　

Послушно проглотила кислое дражже с сухой ладони и откинулась на сидящего рядом Дока. Приступ отпускал медленно и я тихо расслаблялась в его руках.　

— Часто?　

— В последнее время- очень часто.　

— Когда вспоминаешь?　

Я открыла глаза от ососознания, что даже не заметила эту закономерность. Боль приходила в моменты когда я думала о своём прошлом. Неприятное открытие. В первое время моего пребывания здесь я могла вспоминать свободно как дышать. Затем, постепенно заботы о хлебе насущном и элементарным выживанием просто не давали мне времени и желания переживать и страдать по потерянному. А вот теперь…я невольно задумалась.　

— Что это означает, До… дед? — поправилась я, опять болезненно морщась.