Я забуду тебя завтра... (СИ)

Неуверенно и испуганно. Да. Испугано. В ней был страх. Почему? Неужели я настолько пугаю? Я ведь ничего ей не сделал. Пальцем не тронул, дарил дорогие побрякушки, давал денег сколько попросит. Так откуда этот страх в глазах?

— Нет. Ты молодец.

Провёл пальцем по её щеке, надавил на нижнюю губу, и девочка послушно его облизала и принялась расстегивать ширинку. Когда рот сомкнулся на моём члене, я прикрыл глаза, но… Но видел белобрысую головку. Память сама услужливо подбрасывала фантазии с мелкой пигалицей, и что-то внутри меня просыпалось. Что-то первобытное, яростное, огромное. Мне всегда было плевать на баб. На их чувства, желания, страхи. Но в этот раз в голове что-то прорычало: «Моё». Вспыхнула ярким фейерверком мысль, что я не должен это потерять. Я обязан сохранить, защитить, сберечь.

Дёрнул Лу за волосы, заставляя её упасть на кровать, и взял её сзади, но Лу не принесла мне того удовлетворения, в котором я нуждался. Как бы я не пытался расслабиться, член так и продолжал стоять колом. Так и не получив разрядки, отправился под утро обратно в свой клуб.

Мне не нравится то, что произошло сегодня со мной. Мне не нравиться, что стоит закрыть глаза как вижу её.

Входя в свою берлогу, я и не думал давать ей надежду. Я не собирался сближаться с ней, но мне так хотелось её увидеть.

В комнате горел свет и тихо работал телевизор, но девушке нигде не было. Это показалось странным, куда она могла деться из четырёх стен? В ванной было темно, на кухне лишь чайник щёлкнул, оповещая о готовности. Но стоило мне пройти глубже, как земля чуть не ушла из-под ног.

— Марина!

Она лежала на полу без сознания, бледная кожа посинела, вены вздулись на шее и руках. Кинулся к ней и прощупал пульс. Очень слабый, еле ощутимый. Подхватил девушку на руки и уложил на кровать.

Нужно ввести раствор, что давал Климову. Вызывать скорую и ждать их приезда не было времени, у меня был всего один шанс. Кодовый замок в лабораторию пискнул, открывая дверь. Дрожащими руками достал из холодильника готовый шприц и кинулся обратно. N-13 сработал моментально. Кожа приобрела молочный цвет, вены пришли в норму, а дыхание стало чётче и увереннее, но этот страх… Липкий, холодный. Я никогда ничего не боялся. Даже когда вытаскивать бойцов с поля боя, и пули свистели над головой. Даже в плену я чувствовал безразличие к происходящему. Но сейчас… Увидев эту девочку на полу совсем беззащитную, слабую, уязвимую…

Лёг рядом с ней и убрал белёсые пряди с лица. Всё ещё бледного, но уже без синяков и ссадин. Всё прошло. Исчезло, оставляя лишь чистую, мягкую кожу. Сжал её в объятьях, зарываясь лицом в волосах, и закрыл глаза.

Моя маленькая, хрупкая девочка. Такая слабенькая, такая хрустальная. И я оставил её одну. И Женю оставил одного, решив, что у того всё хорошо.

Почувствовал как маленькая ладошка дрожит и скользит по мне, а сама прижимается ближе, и лишь усилил объятья. Держал её до тех пор, пока не уснула. Но даже после не стал уходить, так и провалился в сон, который впервые в жизни принёс мне только спокойствие.

Глава 10

Марина

Эти приступы. Они начались сразу после операции. Как объяснили врачи, клапаны сердца не справляются со своей работой, и у мозга начинается кислородное голодание. Если со слабостью и усталостью я могу справиться, заставляя себя через силу двигаться, то против потери сознания я бессильна. Оно всегда случается внезапно и абсолютно не зависит от эмоционального состояния, чем и несёт большую опасность.

В тот вечер я и не предполагала что это случится. Мне казалось, я чувствовала себя хорошо, а потом раз, и вокруг темнота. Последней мыслью было что я умру в этом подвале, а меня никто не найдёт.

И стало страшно. Я так сильно испугалась, что когда пришла в себя, не стала задавать вопросов, а просто жадно впитывала тепло Грешника. В тот момент я почувствовала себя даже в бОльшей безопасности, чем в окружении охраны отца. И меня не волновало не чудесное исцеление, не неожиданное присутствие мужчины. Я просто радовалась что дышу.

Два дня Грешник вёл дела удалённо. Мы мало с ним разговаривали и в основном по мелочи, но мне было и приятно, и противно от мысли, что он сидит тут из-за меня. Мне нравилось что я не одна и не нравилось, потому что это наверняка условие моего отца, ведь Грешник отверг меня.

Поначалу мне было стыдно смотреть ему в глаза. Предложила себя как падшая женщина, но кто бы ни рискнул? С моей-то уродливостью. Вот только проблема в том, что он действительно мне нравился. Мне хотелось быть в его обществе, ведь он очень интересная личность.

Но изо дня в день у меня не получалось вытянуть из него больше положенного. Абсолютно непробиваемый и до жути упрямый человек! Я пыталась втянуть его в простую беседу, на что как всегда получила: «Марина, помолчи». Но теперь он хотя бы не называл меня пигалицей, уже что-то!