Я забуду тебя завтра... (СИ)

— Должен, — согласился с её словами, откидываясь в кресле и поднимая фото старика в квадратных очках. — Хрустов Фёдор Анатольевич. Ты уверена что он знал о делах Совольского?

Амелия погрустнела и кивнула. Грязная судьба сирот со всех концов мира убивала в ней веру в человечность и человечество в целом, но это не моя забота. Ни моя, ни Захарова, ни кого-либо другого кроме неё самой. Навязанное супружество с моим другом не делало её частью нас, хоть ей оно тоже было навязано. Да, она помогала во многом Антону вернуть себя, я видел её успехи, но только за последний месяц эти успехи стали в сто крат ощутимее благодаря маленькой цепочки с флешкой. Там хранилась самая важная информация для Антона за всю его жизнь — детство его дочерей. И я проклинал Фризер за этот гнилой ход, но в то же время был безмерно благодарен. Парадокс прямо какой-то.

— Есть видеозаписи где он приезжал в те заведения лично и спускался в подвалы. Дело уже заведено, и думаю, он решит торговаться. Мы можем заключить сделку. Жизнь Марины на его свободу не такая уж и плохая цена.

И она права. Вот только желание убить его у меня не проходит.

— Хорошо. Ты сможешь с ним договориться?

Девушка кивнула, откидывая светлые локоны на плечо и улыбаясь.

— Он прячется на своей загородной даче и ещё не знает что мы даже не теряли его из виду. Я попрошу у Антона людей и произведу якобы задержание, увезу его в твои лаборатории, а ты подготовь девушку и сердце для неё после того, как сообщу об успехе.

Я кивнул, возвращая фото на место, и Амелия забрала досье, но уходить не спешила. Смотрела на меня с довольной улыбкой, которая уже начала меня бесить. Почему все бабы такие… вот такие? Романтичные. Сопливые. Мечтательные.

— Марина на тебя хорошо влияет. Ты стал менее грубым и заносчивым.

— Это плохо, Амелия, а не хорошо.

Девушка покачала головой, улыбаясь ещё шире.

— На твоей работе это никак не сказалось, а вот как личность ты стал лучше. Ты впервые за три года назвал меня по имени, а не Барбариской. Это прогресс!

Я усмехнулся и, видимо, не вполне дружелюбно, потому что улыбка спала с девечьего лица.

— Мне казалось, ты лейкемией больна, а не бессмертием. Шуруй заниматься своей работой, Барбариска, пока я не передумал заниматься твоей просьбой.

Девушка прищурилась и ткнула в меня пальцем.

— Да. Я ошиблась. Ты как был гавнюком, так им и остался!

Пылая негодованием, девушка выскочила из ресторана со скоростью торпеды, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Жизнь в обмен на свободу. В принципе, не такая уж и большая цена, если учесть чья эта жизнь. В любой другой ситуации я не задумываясь пустил бы пулю в лоб старику всего лишь за врачебную практику вне закона, но речь идёт о моей Марине. Я упустил уже три органа для неё пока искал нужного человека, другой такой возможности может и не выпасть. Это ладно пока идут бои на границе и донорского материала хоть отбавляй, но не каждый так подходит как нынешний кандидат.

Кандидат. Я даже усмехнулся тому, какой термин использовал, стараясь не думать что ещё вчера этот человек был одним из лучших солдат, а сегодня он лежит овощем на больничной койке госпиталя. Его мозг уже мёртв, но документ о согласии на донорство не даёт его родственникам похоронить тело. Скоро его распотрошат и только после того, как раздадут больным людям запчасти, родители положат в гроб с флагом Республики лишь пустую оболочку.

Хотя с последним я бы поспорил, учитывая свои знания в медицине, это тело было пустым уже вчера, поскольку всё, что делает нас собой, находится в мозге, а не в груди или где-то ещё. Воспоминания, личность, характер. Всё это в том сером веществе, что наполняет черепную коробку и управляет всем остальным, а «душа» лишь собирательный образ, позволяющий верить, что мы нечто большее, чем кусок мяса с нервными окончаниями.

Заставить бы его ещё забыть, что моя нога до сих пор на месте и не чешется, цены бы ему не было.

Марину я застукал за раздумьями в нашей будущей спальне. Моя девочка решила сменить цвет стен, потому что белый казался слишком белым, и сейчас зло смотрела на два мазка коричневого цвета и не могла выбрать нужный. Скрестила руки на груди и сердито топала ножкой, пока я рассматривал её со спины. В белой майке и жёлтых коротких шортах она выглядела бесподобно.

За этот месяц девушка немного набрала веса, привлекая меня ещё больше округлившимися формами, и я даже жалел что после операции девушка снова похудеет, но это необходимо. Моя малышка должна жить и жить рядом со мной до самой старости, пока смерть во сне не разлучит нас.

Да. Я больной и эгоистичный ублюдок и никогда этого не скрывал.

Марина взяла валик из первой чашки с эмульсией, изменила цвет ещё большей части стены и, сделав то же самое с другой стороны, снова начала сравнивать. Скинув на застеленную плёнкой кровать своё пальто, подошёл к ней со спины и обнял, целуя в шею. Бархатная кожа пахла восхитительно, а слегка увеличившаяся грудь отлично устроилась в моей ладони, радуя меня своей упругостью и наполненностью. Откормить её всё же оказалось хорошей идеей.