Я забуду тебя завтра...

Зря выбрал кухню, идиот! Да почему идиот, здесь тоже неплохо!

Отпускаю её волосы, оставляю губы в покое и тяну за руку вверх.

— Сядь на край стола.

— Илюш…

— Я сказал — сядь.

Поднимаюсь на ноги, помогаю встать ей, и удовлетворённо киваю, когда снова выполняет указания. Занимаю место между её ног, впиваюсь в нежный ротик и подталкиваю попку ближе к себе. Подхватываю под коленками и надавливаю на плечи, чтобы легла. Спускаюсь ртом на шею, ещё ниже, всасываю сосок, прикусываю его под одновременный стон девушки, и спускаюсь ещё. Очерчиваю языком пупок, прокладываю дорожку к лобку и ставлю её ножки на стол.

Вздрагивает, когда раскрываю нижние губы для себя и впервые касаюсь языком самой чувствительной части её безупречного тела. Вылизываю гладкие складки до самой дырочки и всасываю клитор в себя, снова до боли сжимая ягодицы и со звоном шлепая по ним. Вздрагивает и выгибается, тихонько постанывая в ладошку, и сама сжимает себе грудь, а мне от этого только крышу сносит.

Выпрямляюсь, снова беру её за лицо, отпихиваю в сторону ногу и больно шлепаю по клитору, тут же сжимая его в кулаке. Ввожу в неё три пальца, начиная активно ими работать, и снова стимулирую мышцы влагалища шлепком, добиваясь необходимого результата.

Голубые глаза распахиваются в изумлении, и я вижу как зрачки сужаются и расширяются в экстазе. Гибкое тело бьётся в судорогах, а с губ срывается стон и тихий шёпот, но мне опять этого мало!

— О Боже! Боже! Ммм!

Усмехаюсь, довольный реакцией, и вожу головкой по мокрой киске, с удовольствием наблюдая на пальцах следы от её сквирта.

— На сколько ещё тебя хватит, Котёнок?

Медленно вхожу в неё до самого упора, наслаждаясь ощущением скованности и упиваясь видом сверху. Выгибается сильнее, пытаясь принять полностью, и стонет в мою ладонь, впиваясь ногтями в запястье.

Туго. Безумно туго даже несмотря что трахал её пальцами и внутри достаточно много смазки, чтобы залететь как пуля, но приходится проталкиваться силком сквозь скованные первым оргазмом мышцы. Действую медленно, внимательно наблюдая за её мимикой, и замираю когда вдруг смотрит на меня широко распахнутыми глазами, но девочка горячо протестует.

— Нет, нет, нет! Не останавливайся! О Господи! Как же хорошо! Да. Да!

Ускоряя темп, начинаю вдалбливаться в поддатливое тело, закинув одну ногу себе на плечо и приподнимая таз. Проникновение стало глубже, и Котёнок уже пищала подо мной, но мне и это было мало! Чертовски мало!

Перекинул ногу с плеча на другую сторону, продолжая двигаться, сминаю девичью грудь в ладони, с силой зажимая сосок между пальцев. Шлепок по заднице под громкие аккомпанементы стонов, ногтями по бледной коже ягодицы до красных полос, шлепок по груди, и меня скручивает с громким стоном от сокращений влагалища Марины, которое буквально ловит меня в капкан. Вдавливаюсь в неё глубже и глубже, хотя дальше и некуда уже, а мне опять мало. Прикосновений мало, криков мало, удовольствия мало. Крышу сносит от запаха только! Ноги подкашиваются от судорог вокруг моего члена, а мозг буквально взрывается пустотой!

Надо же как попал. Нависаю над ней, смотря в голубые глаза, и кайфую от нежных поглаживаний по рукам и груди. Губы девушки опухли от моих укусов, на груди и бёдрах красные следы от моих пальцев, но вместо ужаса и презрения я вижу любовь.

— Иди ко мне, моя кошечка.

Выхожу из неё под лёгкое подрагивание её тела и помогаю сесть на столе. Долгим поцелуем прикасаюсь к плечу, поглаживая по спине и рёбрам. Прижимаюсь губами к влажному виску и снова вдыхаю яркий запах цветочной поляны.

— Молодец, моя девочка. Умничка моя.

Марина обвивает ручками мне шею и прижимается всем телом, млея под моими ласками.

— Как ты?

— Прекрасно!

Чувствую себя… лучше, чем раньше, но еще не полностью удовлетворенным. Вожу носом по щеке, глажу упругие ноги, целую в уголок губ и нежусь под ответными ласками, словно наевшийся сметаны кот. Марина водит пальчиком по моей коже, что-то вырисовывая на груди, и двигаться абсолютно не хочется. Стоял бы вот так вечность, просто держа девушку в руках и дыша её запахом.

Спокойствие внутри поражало своей тишиной, постепенно воскресая во мне способность мыслить. Удивительно как легко я поддался этому чувству. Даже не сопротивлялся, впустил Марину в свою жизнь, постель, сердце, когда думал, что уже не способен на это. И слова Тимура теперь действительно пугали, потому что так и не понял как именно они связаны с моим Котёнком. Какую роль она играет в этой партии, и чем мне пожертвовать чтобы защитить её.

Пожертвовать. Я ещё никогда и ничем не жертвовал ради кого-то. Я брал, пользовался, поглощал, но никогда не отдавал ничего взамен. Секс, преданность, партнёрство, — всё это можно купить за деньги. Пожалуй, единственным настоящим в моей жизни оказалась дружба парней, а теперь и моя сладкая нимфа. Хочу ли я это терять? Нет. Я сохраню это любой ценой.

— Почему она назвала тебя Димой?