Я забыл умереть

Через два года трезвости я отложил около четырнадцати тысяч долларов. Я работал безостановочно, и поэтому у меня не было времени тратить деньги. А четырнадцать тысяч долларов были баснословной суммой для такого, как я. Я пахал каждый день, чтобы заработать эти деньги, и обналичивал все чеки по их получении. Это был настоящий кошмар, потому что я не мог открыть банковский счет и получить банковскую карточку, поэтому мне приходилось ездить в долину Сан-Фернандо или в Санта-Монику, где я обналичивал чеки и отгонял воспоминания о прошлом.

Все мои наличные хранились в стодолларовых купюрах, они были перетянуты резиновыми лентами и спрятаны под раковиной. Вскоре, вместо чтения Эммета Фокса и утренних молитв, я стал доставать деньги из-под раковины и пересчитывать их каждое утро. Это была какая-то мания. Я принялся фантазировать, как заработаю еще больше, намного больше. Я стал думать, что можно купить на эти деньги и как хорошо мне будет. Обычно я фантазировал, какую машину куплю. Тогда я ездил на «Вольво» 1987 года выпуска с пробегом триста двадцать тысяч километров. Это была старая пепельница на колесах.

Все больше и больше меня занимала идея прибыли, и я принялся обмозговывать всевозможные схемы быстрого обогащения. Жизнь в Малибу была экстравагантной, все вокруг меня были очень богаты или, по крайней мере, имели богатых родителей. Все мои друзья ездили на «Кадиллаках Эскалейд» и «Рейндж Роверах» и находились на полном обеспечении мам и пап. Я любил их, но в то же время сильно завидовал им. Зависть пожирала меня изнутри.

Я был готов заработать много денег, причем быстро. Так я, по крайней мере, думал.

* * *

На собраниях программы «12 шагов» я встретил Даниэля. Его родители и дедушка с бабушкой были очень состоятельными людьми, и, когда умер его отец, Даниэль унаследовал миллионы. Он всегда хорошо выглядел и был очень обаятельным парнем. Я злился на него, но любил его. Выйдя из рехаба, он попросил меня быть его наставником, поэтому довольно много времени мы проводили вместе. Во время наших разговоров он рассказал мне, что инвестирует в фьючерсы и опционы, покупает контракты на серебро и золото и зарабатывает бешеные деньги. Из сорока тысяч долларов он делал восемьсот тысяч менее чем за девяносто дней.

Я завороженно слушал его рассказы и горел желанием узнать побольше обо всем этом и поэтому принялся расспрашивать других. И все как один говорили: «Не инвестируй в фьючерсы и опционы. Все теряют деньги на этом. Все».

«Ага, — подумал я. — Все, но только не я».

Даже Даниэль меня отговаривал: «Это очень волатильный рынок, Халил. Ты можешь потерять много денег. Причем сразу».

В слепом приступе паранойи я начал подозревать, что Даниэль просто не хочет, чтобы я заработал немного денег. Я рассвирепел и принялся донимать его своими просьбами. В итоге он согласился мне помочь и предложил начать с покупки контрактов на золото и серебро.

Я поехал к Даниэлю и протянул ему все четырнадцать тысяч.

«У меня хорошее предчувствие, — сказал я. — Я инвестирую все».

Он отказывался раз двадцать, но в итоге я его уломал. Все до последнего цента он инвестировал в контракты на золото. Как я и ожидал, золото росло в цене несколько дней подряд, и я заработал уйму денег. Я не могу назвать точной цифры, но это было что-то вроде «золотой лихорадки».

Мне позвонил Даниэль.

— Все в порядке, Халил. Ты заработал немного денег. Готов продавать?

— Смотри, приятель, я в золоте. Цена на золото растет параболически. Это моя долгосрочная инвестиция.

Я ничего не знал о рынке и чеканил фразы, смысл которых едва понимал, но изрекал их, как Оракул из Омахи[66].

— Почему бы не вывести половину средств? — спросил Даниэль.

— Нет, — возразил я. — Я не собираюсь выводить половину средств. Хочу заработать немного гребаных денег.

Я держал все деньги в контрактах на золото, и цена на золото шла вверх. Там было несколько падений, но дальнейшие отскоки приносили мне все больше и больше доходов. Биржевые сводки на канале CNBC стали моей очередной зависимостью. Я не спал. Я перестал читать, забросил молитвы и медитации. Я грубил людям, а они даже не понимали, в каком стрессе я нахожусь. Целыми днями я отслеживал взлеты и падения рынка.

Я продолжал бегать с Королевской Рыбой и Просмоленными Башмаками, так как любил этих собак, но пропускал собрания программы «12 шагов» и гулял с разными девушками. Одной только трезвости было мало. Сейчас я хотел разбогатеть.

Через несколько недель рынок начал выглядеть очень шатко, и Даниэль снова спросил меня: не думаю ли я продавать?

«Нет», — твердо ответил я.