Я зарекалась любить

- Я понимаю, что все испортил. Я обещал тебе не давить… Я просто не знаю, что на меня нашло, я перебрал. Со мной никогда такого не было. Я напугал тебя, я ненавижу себя за это! – он поднял на меня полные раскаяния глаза. Все это время я слушала его с непроницаемым лицом. Я пыталась разобраться в себе и в своих чувствах к нему. Можно ли винить человека в проявлении симпатии? Он бы не причинил мне боль, я это знаю, чувствую. Таких добрых глаз я еще никогда не встречала, светло-карие, они всегда лучились искренностью и заботой. Я не держала на него зла, я его простила еще до его прихода.

- Все хорошо, - я села рядом с ним и взяла его за руку. Он резко встрепенулся, явно не ожидая этого от меня. – Я тебя прощаю, но, Боря, ты должен знать, что я не могу ответить тебе на твои чувства, не думаю, что когда-нибудь смогу. Я хочу быть предельно откровенной и не тешить тебя ложными надеждами. Ты милый, добрый, хороший, ты замечательный, обязательно когда-нибудь нужная тебе девушка ответит взаимностью, и ты будешь счастлив, по-настоящему счастлив. Но я на такое не способна. Я больше никогда не влюблюсь.

Он слушал меня, открыв рот и боясь перебить. Когда я закончила, он опустил глаза на наши сцепленные руки и, немного помедлив, нерешительно проговорил:

- А мы можем быть друзьями?

- Борь, - ответила я, - я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Будут неловкие моменты, и… я не хочу делать тебе больно.

- Значит, мне придется доказать тебе, что дружба между нами возможна, - он выдавил из себя улыбку и отпустил мою руку. – Давай попробуем? Распрощаться мы всегда успеем.

Я улыбнулась ему в ответ и, помедлив, слегка кивнула.

- Ну, попытка не пытка, - «или пытка?» сказала и тут же подумала я.

- Отлично, - он поднялся с кровати, - через два часа трансфер, я пойду вещи собирать. – Если что, у меня полупустой чемодан, как другу, могу предложить немного места.

Я засмеялась.

- Подумай, - продолжил он и закрыл за собой дверь.

Я сидела в полном замешательстве. Итог разговора был для меня неожиданным, точнее, мое согласие неожиданным для самой себя. Но я твердо решила, что почувствовав «недружеское к себе отношение», сразу разорву все связи с Борей раз и навсегда. Придя с самой собой к консенсусу, я продолжила собирать чемодан.

Мы уже больше получаса стояли в очереди на регистрацию. Из всей нашей компании более или менее веселое настроение было у меня и у Бори, все остальные стояли с хмурыми подавленными лицами. «Неужели на них так отлет влияет?». Событиями прошлой ночи и сегодняшнего утра я не спешила делиться с Кирой, да и она, как это ни странно, не особо и интересовалась. Изредка поглядывая на Олега, она постоянно переставляла чемодан с места на место, я понимала, что она нервничает.

- Ты волнуешься из-за перелета? – спросила я ее.

Она вопросительно посмотрела на меня.

- Я могу дать тебе снотворное, - я полезла в сумку за таблетками.

- Оно бы было кстати, - отозвалась я.

Борис с Иваном стояли позади нас.

- А ты не боишься летать? – спросил меня Боря.

- О, - протянула я, - единственное, чего я боюсь во время перелета, так это проспать кормежку, - я умудрилась найти блистер с таблетками в своей огромной сумке и с победным видом протянула таблетки Кире.

Борис засмеялся. Боковым зрением я заметила, что мне удалось рассмешить даже Ивана. Я услышала его бархатный басистый смех и недоуменно повернула в его сторону голову. За все время отпуска он не то, что не смеялся, толком даже не улыбался. Таких серьезных, сурово-строгих людей я никогда раньше не встречала, за исключением своего коммерческого директора, и то, когда за первый квартал года мы потерпели значительные убытки. Перехватив мой взгляд, он резко замолчал, откашлялся и отвернулся в сторону табло, внимательно его изучая.

В самолете я сидела снова рядом с Кирой и Олегом, но, в отличие от первого перелета, они не щебетали, как голубки, мне не терпелось узнать, что же между ними произошло, но задавать вопросы при Олеге не хотела.

- А почему этот Иван все время на тебя пялится? – склонившись к уху, Кира тихо меня спросила.

- Наверное, думает, как я умудрилась дожить до двадцати двух лет, я же по его словам «ходячее приключение с двумя левыми ногами», он таких в жизни не видел, вот и пялится. – «Хорошо, что я его больше не увижу».

- А почему он летит в Питер, а не в Москву? - вопрос Киры прервал ход моих мыслей, и я напряглась.

- Не знаю, - задумчиво проговорила я, - наверное, в гости к Боре… или родне. Да мало ли зачем? Мне все равно, - буркнула я в ответ и вставила наушники. Впереди меня ждал трехчасовой просмотр любовной комедии и четырехчасовой марафон по чтению очередной детективной истории.

По прилету в Питер Борис настойчиво по-дружески предлагал помочь с доставкой нас и наших вещей домой, но я решительно отказалась: какой смысл в его сопровождении, если за Кирой по пятам следует Олег?

С легкостью взгромоздив на себя мою сумку и чемодан Киры, он занес наши вещи в квартиру, спокойно попрощался и удалился, чем немало меня удивил.