Я заставлю тебя влюбиться

Опускаю взгляд на его желанные губы и целую.

Сегодня я буду его, и он будет моим, остальное — неважно.

Завтра я буду думать обо всех последствиях и обещании, данном Максу.

Илья (45)

Уже неделю я практически безвылазно нахожусь на работе — сейчас создаю большую рекламную компанию для Артёма. В данный момент он является моим основным работодателем.

Пару раз я у него отпрашивался и ездил в магазин Лии, видел её через окна и стеклянные двери, но так и не решился подойти. После того дня и ночи она оставила записку в квартире Луки и сбежала рано утром.

«Илья, дай мне немного времени».

Это было всё, что в ней говорилось. Кольцо она так и не взяла, на моё предложение не ответила, попросила немного времени. И я готов ждать столько, сколько потребуется.

В субботу вечером Артём активно зовёт меня в бар, но я отказываюсь — совсем не то настроение и где-то внутри теплится надежда, что Лия может сюда приехать, ведь я всё ещё обитаю в квартире её брата, поэтому решаю провести этот день дома.

Погружаюсь в вакансии и заказы, но всё больше склоняюсь к тому, чтобы основать свою собственную фирму. Закончу работу у Артёма, у него как раз большой и дорогостоящий заказ, а после открою собственное дело.

Раздаётся звонок в дверь. На всех порах лечу к порогу, но вместо Лии в глазок вижу её мужа… Что он здесь делает?

— Илья, добрый вечер, — здоровается он на английском. — Мы можем поговорить?

Немного заторможенно ему киваю и впускаю в квартиру. Враждебно он не настроен. По-видимому, драться не собирается. Но что ещё могло привести его сюда кроме сражения за свою жену?

— Я знаю, что она тебя любит, — без предисловий говорит француз, чем заставляет меня одновременно и потерять дар речи и воспылать на седьмое небо от счастья, правда где-то внутри немного смущает червячок волнения — после таких слов и такой интонации обычно следует «но», к моему удивлению, «но» всё-таки не звучит. — Мы подали заявление на развод, осталось лишь подождать истечения всех сроков и правомерно закончить процедуру.

— Хорошо, — кратко отвечаю я и киваю, всё ещё не понимая, почему мне обо всём этом говорит Луи, а не моя принцесса.

— Возможно, где-то в глубине души я знал с самого начала, что мы не будем вместе, потому что в её сердце всегда жил кто-то другой, — с большой грустью и горечью в голосе произносит Луи и прикрывает глаза на мгновенье, будто не в силах смотреть на своего соперника. — Это был ты. Окончательно я в этом убедился несколько дней назад, когда вернулся из командировки. Нет, если быть совсем честным, ещё тогда, на свадьбе её брата, когда она тебя узнала и сняла повязку.

— Лия сама попросила развода, — продолжает он. — Что ж, я желаю ей только счастья. Но почему-то счастья я в её глазах совсем не наблюдаю. Мы с ней расходимся спокойно, без скандалов и разбирательств, а она всю неделю ходит как на иголках, как будто горем разбита.

— Горем разбита? — искреннее удивляюсь я и переспрашиваю, чтобы удостовериться, что я его правильно расслышал и понял.

— Да, Илья, именно, — подтверждает Луи ещё и кивком свой ответ. — И что-то мне подсказывает, что всему виной ты, хоть Лия и заявляет обратное.

— Я? — удивляюсь ещё сильнее. — Я сделал ей предложение, признался в любви… Ничего не понимаю.

— Видимо, где-то ты всё-таки провалился или, как это говорится, на русском — кажется, накосячил, — хмуро произносит француз и кидает на меня угрожающий взгляд. — Лия — удивительная девушка, и раз её сердце выбрало тебя, то будь добр, сделай её самой счастливой. Извинись, исправься, прости — в общем сделай всё, чтобы она искренне улыбалась и сияла.

— Я понял, и я обещаю, что сделаю всё возможное и невозможное.

Лия (46)

Я дала себе неделю на то, чтобы во всём разобраться и подумать, как правильно преподнести новость о том, что Злата и Матвей — дети Ильи. С частью я уже справилась — поговорила с Луи, который на удивление адекватно отреагировал на новость о разводе и спокойно меня отпустил. О том, что я уже провела ночь с Дроздовым, я признаваться не стала. Это сделает ему лишь больнее, в чем нет совершенно никакого смысла. Пусть остается лишь на моей совести. Надеюсь, что Луи в скором времени встретит ту, которая будет безмерно его любить и лелеять.

Но вот об оставшейся части я страшусь даже думать. Боюсь себе представить реакцию Дроздова. А что, если он и правда не помнит о нашей ночи по объективным обстоятельствам? Тогда и все его последующие слова об аборте, мягко говоря, не совсем верно, расценивать как истинные.

Я долго думаю над словами Макса и решаю, что Илье и правда могли что-то подмешать в том баре. Смутно помню, но, кажется, через пару месяцев после того, как я беременная вернулась в Москву, мелькала новость, что в Сочи поймали преступную группу девушек, спаивавших мужчин и крадущих у них всё имеющееся при себе. Если это правда, то и Илья вполне себе мог оказаться их жертвой. При одной мысли об этом меня ещё больше начинает поглощать чувство вины. И при том разговоре ему не были известны все исходные данные, он мог ответить сгоряча, не так, как думал на самом деле.