Я женщина

– Только ему тридцатник уже. Не старый для тебя?

– Главное, чтобы человек был хороший.

На том и порешили. Через три дня у Леи состоялось первой за этот год свидание.

Свидание – волнительное мероприятие. Первое впечатление не стирается из памяти, Лея это точно знала. Они договорились встретиться у ЦУМа. Низкий голос в телефонной трубку буквально свел ее с ума. Лея подошла к встрече со всей ответственностью – никогда она не оставляла столько денег в салоне красоты. Она решила надеть платье – говорят, мужчины считают его символом женской сексуальности. Накинула легкое пальто. Выглядела она превосходно – и, несмотря на то, что сама это знала, волновалась как школьница перед экзаменом.

Иван опоздал минут на двадцать. Это не омрачило бы впечатления – если бы не жуткий пронизывающий ветер. Лея отогрелась в одном из бутиков ЦУМа, когда он наконец-то подъехал. На нем был теплый пуховик и смешная шапочка. И сам он был неплох. Извинился за опоздание – он добирался на автобусе. Предложил прогуляться, несмотря на холод. Лея попыталась предложить сходить куда-нибудь – он ответил, мол, еще успеется. Пришлось мерзнуть. Сама виновата – оделась как на парад. Не знала, что у парня нет авто – он, оказывается, вообще боялся водить и, к тому же, плохо видел. Еще он рассказал о своей любимой собаке и маме, с которой они вместе живут в своем доме. О том, как он любит рэп. О том, что расстался с девушкой полгода назад по причине ее любви к тусовкам, ночным клубам и алкоголю. Он также внимательно слушал Лею и задавал ей много вопросов – она чувствовала его заинтересованность. Предложил ей погреть руки в своем кармане. Из кармана высыпались семечки. Лею умилила его неловкость. Они расстались через полтора часа, когда она окончательно замерзла. Он проводил ее до остановки. Только садясь в автобус, она вспомнила, что ему тридцать лет. Кто бы мог подумать.

Мария

Мария не сидела без дела. Она решила работать над собой. Если ты не можешь изменить ситуацию – измени свое отношение к ней, говорила ее мама – психолог, кстати по профессии. Мария стала уничтожать все вокруг, что могло бы хоть как-то напоминать ей о навязчивой идее завести ребенка – удалила из соцсетей всех подруг с малышами, перестала выходить во двор в часы гуляний молодых и не очень мам, а секцию детского питания в супермаркетах обходила за метр. Сделала татуировку «Что не убивает – делает нас сильнее». Мужа чуть кондрашка не хватила, когда он увидел эту надпись на ее плече. Скандала избежать не удалось – но это не было плохо. Ей надо было выплеснуть свои эмоции – как мы помним, Мария это всегда помогало. Она перебила все бокалы для мартини и вина, что были дома, и уже взялась за рюмки, но он схватил ее за руку и прижал к себе.

– Посмотри, истеричка – у тебя все пальцы теперь в крови. Ты специально это делаешь?

– Да! Да! Специально! Но тебе же на все плевать! Тебе и на меня плевать, и на мои желания! Ты не слышишь, что у нас за стенкой каждый день орет младенец! Может, нам переехать? Я не могу это больше слышать!

– Маш, там собака воет! Никаких детей там не было и нет.

– Ты опять издеваешься надо мной! Думаешь – я вой собаки от криков ребенка не отличу? Сволочь ты! Зачем я вообще тебе когда-то поверила! Зачем с тобой связалась! Я давно могла бы родить, и не одного! Мне уже двадцать восемь! Ты используешь мою красоту, выжмешь как лимон – и выбросишь! А я больше никогда не смогу забеременеть! С каждым годом вероятность все меньше!

– Что значит «больше никогда»? Как будто ты когда-то…

Она осеклась. Кажется, сболтнула лишнего. Еще не зная, что будет дальше, она попыталась уйти в ванную – для того, чтобы смыть кровь с пальцев. Но он ее не отпустил.

– Пока ты мне все не расскажешь – не надейся убежать.

Она долго слизывала кровь языком. Тянула время как могла. Пришлось все же начать.

– А что тут говорить – по-моему, и так все понятно. Я же знаю, как ты не хочешь ребенка.

– И что?

– Я пила таблетки – ты помнишь. Якобы. На самом деле, я начала только сейчас. Тогда целый год я не предохранялась… – Она замолчала.

– Продолжай, мать твою!

– Я забеременела. Хотела тебе сказать. А потом передумала. Помнишь, ты еще тогда получил новую работу, и у нас с тобой состоялся разговор, что все хорошо складывается, ты сказал, как меня любишь и как не хочешь меня ни с кем делить, как тебе нравится мое тело, как ты меня хочешь и все такое… Я поняла, что ты меня просто бросишь, если я скажу тебе правду – или убьешь.

– И ты решила убить ребенка…

– Из двух зол выбрала меньшее. Подумала, что с годами ты изменишься.

– Сука ты, конечно. Я всегда это знал.

– А ты прямо святой! Ты не хотел этого ребенка – и я не могла его оставить. Струсила. А теперь жалею. Ты бы бросил меня – но я бы стала матерью.

– Одиночкой…

– И что? Вот теперь сижу, блин, два года спустя – все на том же месте. Одна. Понимаешь?

– Нет, и не пытаюсь даже. Что значит – одна? Нам разве плохо вдвоем?

– Очень хорошо, блин! У меня все одноклассницы уже с детьми, у некоторых – трое! Меня мама родила в двадцать три, тебя твоя – в двадцать пять.

– Откуда знаешь?