Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души (Терапия для одиноких сердец или Охота на мужа-3)

– Очень плохо шла. Его кто-то из багажника свистнул. Ну и черт с ним.

– Тебе его жалко?

– Кого?

– Ну огнетушителя-то твоего, будь он неладен!

– Я же тебе сказал, что мне на него наплевать.

Я усмехнулась:

– А ты случайно не думаешь, что это я твой огнетушитель на пару с договором подрезала?

– Ты что такое говоришь, Анька?

– Анька, знаешь, где?

– Ой, извини, Анна.

– А мне почему-то показалось, что ты подозреваешь меня.

– Да ну что ты. Ты же самая честная женщина из всех, кого я только встречал. Честнее тебя не бывает. Ты никогда в жизни даже рубля чужого не взяла бы.

Услышав последнюю фразу, произнесенную не без доли сарказма, я почувствовала, как упало сердце.

– Михаил, а ты законченная задница. Если бы у меня был пистолет, я бы обязательно тебя застрелила.

– А зачем тебе в меня стрелять, если ты просто можешь меня… любить.

В этот момент Михаил навалился на меня и принялся целовать. Я стала колотить его кулаками по спине, но это нисколечко не помогло.

– Немедленно прекрати! Слышишь, немедленно прекрати!

– Анна, ну пожалуйста…

– Я сказала тебе: прекрати!

Но Михаил меня не слышал, а может быть, просто не хотел слышать. Я чувствовала себя разбитой и поняла, что уже просто не могу сопротивляться его настойчивым ласкам.

– Я брожу по этому дому как дурак и смотрю на те места, где мы занимались любовью, – зашептал мне на ухо Михаил и повалил меня на пол. – Я еще никогда и ни с кем так отчаянно и страстно не занимался любовью. Мы ведь любили друг друга везде, разве что только не на люстре. Под дождем, на улице, на капоте машины, в ванной, на полу и даже на унитазе. Ты помнишь? Я помню все до мельчайших подробностей… Вспоминаю каждую ночь. Я даже запил.

– Вот в том-то и дело, что ты запил. Я не могу заниматься сексом с пьяным мужчиной. Просто не могу, и все… – отбивалась я.

– Анна, с тобой невозможно быть трезвым. С тобой всегда будешь пьяным…

Я вдруг подумала о Максе, о том, что, наверное, он уже принял ванну и ужинает с женой в домашней рубашке. Она приготовила салат, пожарила картошки и вертит перед ним задницей в коротком халатике. Макс шутливо шлепает женушку по добротной заднице, называя ее ласковым прозвищем.

– Господи, как же я тебя хочу. Как хочу… – шептал Михаил и, стал расстегивать мои многочисленные пуговицы.

Я уступила, и мы занялись любовью. Мы любили друг друга бурно и отчаянно. Мы плакали, кричали, умоляли, посылали проклятия и себе, и друг другу, своей судьбе и тем, кто подтолкнул нас к тому, что мы сейчас делали.

Когда все было кончено, Макс откинулся на спину и облегченно вздохнул. Я закусила губу, чтобы не заплакать.

Глава 20

– Анька, я без тебя не могу… – сказал тихо Михаил.

– Анька, знаешь, где?

– Хорошо. Если тебе не нравится, то я буду называть тебя Анной. Только, ради бога, не говори, чтобы я стоял к тебе в очереди за автографом.

– Не буду.

– И еще не проси, пожалуйста, чтобы я называл тебя Анной Петровной.

– Не буду просить, – рассмеялась я и встала с пола.

– Анна, а что ты ко мне с моим «Мерседесом»-то пристала, а?

Михаил тоже встал и заправил рубашку в брюки.

– Ничего я не пристала. Просто я нашла в бардачке сто рублей и подумала, что они тебе нужны, а оказывается, что нет.

– Ты нашла в бардачке сто рублей?

– Нашла.

– И ты хочешь мне их вернуть? – недобро усмехнулся Михаил.

– Теперь уже нет. Я их истратила.

– Истратила?

– Да.

– Да какое ты имела право тратить мои деньги? – рассмеялся Михаил, но это выглядело как-то неестественно и наигранно.

– Не обеднеешь. Для тебя полторы тысячи рублей – копейки, а уж сто рублей и подавно.

Михаил сказал:

– Аня, я пойду в душ первым, а ты пока, если тебя, конечно, не затруднит, свари кофе.

– А свет можно включить?

– Конечно, включай.

Как только Михаил скрылся в дверях ванной комнаты, я быстро оделась и щелкнула выключателем. Я прошлась по комнатам и везде включила свет. Спустившись в коридор, чтобы пройти на кухню и сварить кофе, я остановилась у приоткрытой двери просторного кабинета. Недолго думая, я прошмыгнула в кабинет и включила помпезную лампу, стоящую на старинном дубовом столе. Я принялась лихорадочно открывать ящики стола и перебирать бумаги. Признаться честно, я и сама не знала, что искала, но тем не менее пыталась что-то найти… Что-то, что пролило бы свет и внесло хоть какую-то ясность.

Куча бесполезных бумаг, каких-то документов… Фотографии Жанны в ящике справа. Я внимательно посмотрела на нее и она показалась мне недалекой и глупой. Странно, и куда она могла подеваться? Такая и двух дней не протянет без своего супруга. Самостоятельной женщиной эту дамочку не назовешь. Такую на улицу нельзя, заблудится…

И тут я увидела еще одну, не цветную, но крайне любопытную фотографию. Михаил, Жанна, а между ними счастливый лжеследователь Голубев, обнимающий их обоих…

– Бог мой, это Голубев, – произнесла я словно во сне и почувствовала, как на лбу выступил холодный пот. – Это он…