Я живу без оглядки, или Узнай тайны женской души

— Завяжу. Как только, так сразу завяжу. Просто я очень устал. Нелепая смерть водителя, взрыв, исчезновение жены — не слишком ли большая плата за спокойную жизнь? Я хочу спокойно жить. — Михаил сделал паузу, словно тщательно обдумывал свои слова. — Я хочу мира и покоя. Хочу, чтобы была ясность… чтобы все было, как раньше. Чтобы мой дом, в котором мы жили с женой, опять стал жилым, теплым и уютным. Я хочу, чтобы в нем, как и раньше, было много гостей, даже «купленных», например, таких, как ты, чтобы все фотографировались, танцевали, веселились, пускали фейерверк. Я хочу владеть ситуацией. Больше не могу чувствовать себя ненормальным.

Михаил вновь выпил и посмотрел на меня в упор. Я с удивлением увидела у него на глазах слезы. Мужские, отчаянные слезы…

— А ты… ты одна из самых красивых и притягательных женщин нашего кино. Ты должна высоко держать голову, а боишься поднять глаза. Да большинство женщин мечтали бы поменяться с тобой местами хотя бы на час. Ты достойна самого лучшего в жизни, а сама теряешь эту жизнь из-за мужчины, который в общем-то не особо бережет твой покой и не уважает твои чувства. Не стоит расстраиваться из-за нечистоплотности и непорядочности людей, в этой жизни можно расстраиваться только из-за потери денег. А вообще знаешь, наверное, это звучит глупо, но я чувствую близкий конец.

— О чем ты говоришь? Какой конец?

— Кончается жизнь. Мы оба упустили свой шанс на нормальную спокойную жизнь.

Я встала, чтобы включить свет, но Михаил закричал так, что я невольно отдернула руку от выключателя.

— Ты что орешь-то? Напугал…

— Я же попросил тебя не включать свет.

— Почему? Я не хочу сидеть в темноте.

— Я каждый вечер сижу в темноте и пью.

— Очень жаль. Если ты будешь продолжать в том же духе, то скоро загремишь в психиатрическую лечебницу.

— Я не виноват, что после всего, что произошло, я возненавидел не только дневной свет, но и электрический тоже. Этот дом проклят.

— Раньше ты не уставал им восхищаться.

— Этот дом проклят потому, что у него окна на восток. А если свет с востока, то это говорит о проклятии. И как я сразу не сообразил, когда покупал этот проклятый дом? Все мои несчастья начались именно с того момента, как я его купил. В нем слишком много света… Господи, как же болят глаза! Днем я закрываю окна плотными шторами, а свет все равно проникает. Это где же такое видано, чтобы свет проникал даже при шторах? Дом приносит несчастье, и я хочу как можно быстрее от него избавиться.

— Ты хочешь его продать?

— Конечно, потому что всегда был баловнем судьбы. Еще совсем недавно у меня были восхитительная жизнь, работа, жена, которая никогда в жизни не смотрела на других мужчин, и восхитительные ночи… А где все это теперь? Где? За всю неделю в этом доме не появились новые чулки и ни разу не запахло духами. Я сижу тут как дурак, пью, не просыхая, не включаю свет и жду, что она придет.

— Кто она? — испугалась я.

— Жена. Придет похвастаться новыми чулками или духами. Но она не приходит. Я устал ждать. Ты даже не представляешь, как я измучился. Я с ума схожу, а она не идет. Забыла, с кем имеет дело. Но ничего, если она тут появится, то я обязательно ей напомню. Жанна, наверное, запамятовала, из какого дерьма я ее вытащил и какую жизнь подарил. Играет со мной в кошки-мышки. Что ж, поиграем… Я сделаю так, что она прекратит эту идиотскую игру. Думает, что я буду благодарен ей, что она разрушила мою жизнь? Ошибается!

Я села на краешек кресла и поднесла свои часики к тусклому пламени свечи.

— Ты так смотришь на часы, словно куда-то торопишься.

— Тороплюсь. На улице уже темно, а мне еще черт-те сколько добираться.

— Ты так торопишься, как будто дома тебя кто-то ждет.

— Нет, с некоторых пор меня никто не ждет.

— Ты так говоришь, как будто тебя дома с нетерпением ждали.

— Еще совсем недавно ждали…

— Не говори ерунды. Мы с тобой совершенно одинаковые. Нам не к кому спешить, потому что нас никто не ждет. Мы с тобой очень похожи, Анна. Ты не представляешь, как мы с тобой похожи. Ты посмотри на себя, кому и что ты хотела доказать? Хотела доказать, что сможешь быть счастлива в браке, но ведь такие женщины, как ты, не созданы для брака. Ты все сама себе напридумывала — и тихую гавань, и домашнюю надежную пристань. И насколько бы тебя хватило? На день, на неделю, на месяц? Эта пристань не для тебя, потому что все, кто в ней действительно нуждаются, уже стоят на причале. Ты другая. Ты вне отношений. Ты особенная. Тебя никогда и никто не будет ждать, потому что тебе это совсем не нужно.

— Господи, да откуда тебе-то знать? Что ты вообще обо мне вообразил?

— Я знаю про тебя намного больше, чем ты думаешь. Знаю тебя даже лучше, чем ты сама.

Последняя фраза прочно засела в моем сознании, но я решила, что уже настало время переходить от слов к делу. Я вновь встала и стала мерить шагами комнату.

— Михаил, я вообще приехала не для того, чтобы обсуждать свою личную жизнь…

— А почему ты так думаешь? — перебил меня Михаил.

— Что?

— Почему ты думаешь, что я не хочу обсудить личную жизнь? Очень даже хочу. Мечтаю!

— Ну что ты такое говоришь?