Я живу!

-

152 -

_______________________________ Книга II «Я живу!»

А о павших хрипел – восставали из праха.

Сердце в клочья рвалось, если пел о любви.

Знал он в музыке толк, был в поэзии дока,

Там бывал, где ничья не ступала стопа,

Может быть, потому и сгорел он до срока?

Жил и жил бы ещё, да природа скупа.

Сильвестра

Он спешил и успел

(памяти В. С. Высоцкого)

И он восстал, взметнувшись над толпой.

Совсем не мёртвый, а вовсю живой!

Зачем в глаза смотрел он смерти строго?

Ужель туда была его дорога

предрешена? И вовсе не страшна,

а избранна, как верная жена?

Коней над пропастью он тормозил,

И очи к небу страстно возносил,

Ища там истину, которой нет на свете.

Он был у Бога на примете.

Пространство вздыбилось дугой,

Застыло время у могилы той...

Какою думою он был томим,

Какой простор открылся перед ним?

И устремлён он, и порывист так,

Лишь покрывало усмиряло шаг.

-

153 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

Он сердце вырвал и вознёс на плаху,

И не было в том сердце места страху.

Он жил и громко, и тревожно,

Всё было в нём неосторожно,

Не выверено. На износ!

И кто-то на него строчил донос,

Рукой неверной подправляя даты.

Сидели за столом магнаты,

Судьбу вершили и решили –

Тому не быть! Но усмирить

Не должно страстное влеченье,

И вот пришло разоблаченье...

Мы будем петь его во все века.

Его душа сверкать не перестала.

Ты отдохни, родимый наш, пока

Заря грядущей эры не настала.

Синцов Рафаил

В. С. Высоцкому

Остановили ход часы –

Душа заледенела,

И певчих хор заголосил

Над охладевшим телом.

Порвали струны блатари,

Дворы осиротели.

Раскрылись раю алтари,

И ангелы слетелись.

-

154 -

_______________________________ Книга II «Я живу!»

Июль. Не ласковый рассвет

В одежды чёрные одет:

Ушел великий бард – поэт,

Ему альтернативы нет.

Ушел с эстрады рулевой,

По жизни нашей лоцман…

…Жеглов с экрана рвётся в бой,

И снова жив Высоцкий.

Славский Роман

Памяти Высоцкого

Я дышал дождливым ветром,

Я глотал колючий воздух,

Как последней сигаретой,

Затянувшись облаками.

Я стоял над чёрной бездной,

Много лет не зная продых,

Переполненный донельзя

Недопетыми стихами.

А душа рвалась из плена,

Рвя серебряные струны,

Как натянутые вены,

Как надорванные нервы,

А душа рвалась наружу,

Как с костра – Джордано Бруно,

На октябрьскую стужу,

На снежок невинно-первый.

А снежок прикрыл вуалью

На дороге след от драки

-

155 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

Недоеденной морали

С недопропитым здоровьем,

И не чтут лихие кони

Запретительные знаки,

Вдаль несутся, только тронь их,

Разбивая снег до крови.

Но невидимы преграды –

Зависть, зло – страшней холеры,

От позора до награды

Никакого расстоянья.

И несутся к солнцу кони

На прозрачные барьеры,

Бубенцы надрывно стонут,

Предвещая расставанье.

Злобно скалится рассудок,

Давит сердце спёртый воздух,

Если злые пересуды

Наступают на запястья.

Я стоял над чёрной бездной

Только шаг – и вечный отдых,

Спорить с жизнью бесполезно

Над разверзшеюся пастью.

Сноу Лана

Высоцкому

Он пел – как жил. Он сердце рвал и связки.

И каждый день – как собственная тризна.

Легко ли быть на сцене принцем датским?

А Гамлетом – по совести, по жизни?

-

156 -

_______________________________ Книга II «Я живу!»

Распятым был раз пять... В «Аз есмь!» поверив,

ещё чуть-чуть – пошёл бы и по водам.

Он «наследил» не только возле двери,

а на скрижалях судеб и народов.

И маска та – сценического кредо,

где «Быть иль нет?» – осталась после смерти.

Он столько мог ещё бы...! Жаль, Бог не дал...

…Что там, в нераспечатанном конверте…

Соколов Сергей

Живой. Владимиру Высоцкому

Ломались мачты и мечты

И разбивались вдребезги.

И ветер с шей срывал кресты...

Мы поминали всех святых,

Не видя в темноте ни зги.

И вот смело последний грот

В огнях Святого Эльма,

И океан – кипящий грог –

С ума сбивал нас, будто с ног,

И метил, как Бог шельму.

А вот и рифы, как клыки

Заматеревшей суки.

Мы, зубы сжав и кулаки,

Замаливали все грехи,

Заламывая руки.

-

157 -

Посвящаем Владимиру Высоцкому___________________

Удар и скрежет.

Вопли, стон.

Распоротое днище.

И в трюме плещут тыщи тонн...

Богач-красавец галеон

Стал в одночасье нищим.

Но я спасён...

Плевать на всё!

Цела башка и выя.

Жаль, в список мёртвых занесён...

Как холм могильный, обнесён

Оградой от живых я.

Но вот хожу и ем, и пью,

И в спорах режу круто,

И всех знакомых узнаю,

Что предрекали смерть мою,

Живым считая трупом.

Солодилов Геннадий

У могилы Владимира Высоцкого

Тебе ль здесь быть? Гитара за спиной,

Куда-то прочь, на волю, рвутся кони.

Ты спел бы нам. Тряхнул бы стариной.

Нет! Саван держит дерзкие ладони.

Теперь не для тебя идут дожди,

Зато друзья с той песней ходят в горы,

И больше не стараются вожди

Нам запретить на кухне разговоры.

-