Читаем Я жизнью жил пьянящей и прекрасной… полностью

То, что ты пишешь о своих путешествиях, я весьма приветствую. Ты прав, именно неопределенность в жизни имеет особую притягательность. Когда полагаешься на случай, это часто придает бытию весьма своеобразное настроение. В этом, впрочем, есть определенное доверие к самому себе, чтобы в решающий момент принять правильное решение. Попытайся при этом однажды это воззрение перенести на прочее твое существование, естественно, в границах и мерах, ибо нельзя жить только одним днем и предоставить все Господу Богу. И вот еще что: доверяй только себе, ни в коем случае не другим. Всегда имей в виду, что бразды держишь именно ты. Ты не представляешь, насколько слабы и легко управляемы люди. Тот, кто скажет: я могу и хочу, тот пробьется всегда; поскольку все только и ждут того, кто их поведет. Если представить людей как овец, ты будешь весьма удивлен, как мало среди них найдется вожаков-баранов и что иные овцы только своим блеянием и суетливостью вызывают в других убеждение, будто они и есть великие вожаки.

Большой привет от меня Хельму и напиши мне как-нибудь его адрес. Он сейчас, я думаю, где-то в Гарце. Расскажи, что у вас нового. Большой привет твоей матери и тебе.

Твой

Эрих Мария Ремарк.

Эдит Дерри в Берлин

Ганновер, 29.02.1924 (пятница)

Ганновер, Рюмкорфштр., 14


Многоуважаемая милостивая фройляйн!

Я очень обязан Вам за высланную статью о хоккее*, которая, как по теме, так и по изложению, оказалась весьма кстати. Хорошо бы Вам как-нибудь подумать о заметке по поводу тенниса*, по возможности с иллюстрациями.

Гонорар в пятьдесят марок отправлен Вам сегодня. Могу ли я Вас попросить сделать мне одолжение и передать приложенную статью* на суд Вашему отцу для журнала «Спорт в иллюстрациях»? Срочная работа вынуждает меня отложить на несколько дней написание более подробного письма о рисунках для «Континенталя» и выслать только статью.

Я очень благодарю Вас за усилия. С наилучшими пожеланиями Вашему отцу

преданный Вам,

Эрих Мария Ремарк.


Эдит Дерри в Берлин

Ганновер, 27.10.1924 (понедельник)

Ганновер, Рюмкорфштр., 14


Многоуважаемая милостивая фройляйн!

Вы таким любезным образом выполнили мои пожелания по поводу ангажемента для «Спорта в иллюстрациях» и были мне таким добрым проводником по Берлину, что я нахожу низостью со своей стороны вслед за сердечной благодарностью за все это вновь обращаться к Вам с новой просьбой, а именно: напишите для меня еще две-три статьи в течение следующих двух месяцев для «Эха». Хотя Вы уже твердо определены как сотрудница на будущий год, но я бы очень хотел лично получить эти работы. Могу ли я рассчитывать на Ваше согласие?

Очень Вам обязанный, с самым сердечным приветом,

весьма Вам преданный

Эрих Мария Ремарк.


Эдит Дерри в Берлин

Ганновер, 04.12.1924 (четверг)


Многоуважаемая милостивая фройляйн!

Большое спасибо за Ваше любезное письмо и приложенные отрывки. Я от всего сердца прошу у Вас прощения за то, что не успел ответить на Ваше предыдущее письмо – я лишь недавно обнаружил его. Мне положили его в папку, в которой я никогда не держал писем, и я наткнулся на него в поисках старой рукописи. Так как в этом не было моей вины, я весь свой праведный гнев излил на бабье хозяйство, в результате которого все попадает не на свое место.

Я с удовольствием опубликовал бы фотографию фройляйн Трошке; если возможно, в январе, в другом случае я оставлю соответствующее распоряжение.

Теперь к идее Вашей статьи. Если Вам по душе футбол, гандбол или водное поло – то, может быть, что-нибудь об этом. Или воспитательное значение легкой атлетики – что касается спорта. Или влияние физических упражнений на современные болезни (туберкулез, неврастения и т. д.), или на тему тенниса, или женские и не женские виды спорта (злоупотребления и т. д., женский футбол (Англия, Америка), хоккей), женщина и соревнование – должна ли женщина относиться к спорту скорее как к физической культуре (да!) или как к состязанию, и в каких видах спорта? Регби, его техника и приемы, дама как водитель (костюм, необходимое в дороге, провизия, оружие для защиты, что нужно знать о моторе, как она должна ездить).

Вот Вам некоторые предложения, которые Вы можете по своему усмотрению комбинировать и рассматривать. Надеюсь, что-то из этого Вам пригодится.

С самыми лучшими пожеланиями Вашему господину отцу.

С наилучшими приветами,

весьма преданный Вам

Эрих Мария Ремарк.


Я бы хотел, чтобы декабрь скорее прошел! Так много работы – каждый день до двенадцати или до часу ночи – все время заканчиваешь и снова начинаешь.


Эдит Дерри в Берлин

Ганновер, 18.12.1924 (четверг)


Многоуважаемая милостивая фройляйн!

Сердечное спасибо за то, что Вы так любезно активно вошли в квартирную проблему, так как я все еще ее не решил. Поэтому мне интересны все предложения, которые Вам удалось найти!

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее