Я — Златан

Она вышла из самой обычной шведской семьи в Линдесберге. Из семьи, где друг другу говорят: «Дорогой, передай мне молоко, пожалуйста». Abot в нашей семье временами грозились убить друг друга прямо за обеденным столом. Иногда я совсем не понимал, о чем она говорила. Я ничего не знал о том, чем она живет, а она не знала ничего о том, чем живу я. Я был на одиннадцать лет моложе и жил в Голландии. Я был маньяком, а мои друзья — преступниками. Не лучший вариант для брака.

Как-то летом мы с друзьями поехали в Бостад. Она организовала вечеринку с кучей знаменитостей и больших шишек. Вечеринка проходила во время теннисной недели (в Бостаде с 1948 года проводится теннисный турнир — прим. пер.). И мы пытались попасть туда, но нас не пускали внутрь. По крайней мере, моих друзей не пускали. Цирк, да и только. Такое все время происходило.

Например, после того, как я сыграл матч за сборную в Риге, я поздно вечером приземлился в Стокгольм и поехал в гостиницу с Олафом Мёльбергом и Ларсом Лагербеком. Игра получилась так себе. Это был отборочный матч к Чемпионату мира против Латвии, и закончился он со счетом 0:0. У меня всегда после игр проблемы со сном. Особенно тогда, когда я плохо играл. Мои ошибки словно гудели у меня в голове. И мы решили поехать в один из баров в центре, Spy Ваг. Было поздно, и мы зашли внутрь.

Правда, долго мы там не пробыли. Ко мне подошла девушка, которая вела себя очень агрессивно. Мои друзья были рядом. Если вы видите меня в городе, я наверняка буду с друзьями. Не только из-за всего этого хаоса, который окружает меня. Характер такой — я всегда зависаю с плохими парнями. Нас притягивало друг к другу, и это меня не беспокоило. Они такие же хорошие люди, как и все остальные. Но иногда ситуации выходят из-под контро-

ля. Эта девушка подошла слишком близко, сморозила какую-то тупость, начала провоцировать. И еще ее брат появился. Он начал толкаться. Ему не стоило этого делать.

C моими друзьями лучше не связываться. Один из них отвел в сторону брата, другой — девушку. Я сразу понял, что не хочу в этом участвовать. Я хотел уйти, но я был в этом баре в первый раз. Было поздно и людно, и выйти оттуда мне не удалось.

И я решил уйти в туалет. И пока я там был, вокруг царил хаос. Меня это напрягало. Я сыграл матч за сборную. Это попадет в газеты, думал я, и это будет скандал. Потом появился охранник.

Администратор хочет, чтобы вы покинули бар.

Скажи этой свинье, что только этого я и хочу.

Было 3:30 утра. Я это знаю, потому что меня сняла камера наблюдения. И что произошло потом, как вы думаете? Думаете, они засекретили эти снимки? Нет. Кончилось тем, что все первые полосы Aftonbladet (шведский таблоид — прим.пер.) голосили так, как будто я убил семь человек. В газетах говорили, что меня обвинили в домогательстве. Серьезно, в домогательстве? Чушь собачья, как всегда. Зато тот, кто прикоснулся ко мне, стал звездой вСМИ.

Я вернулся в Амстердам. Нам предстояло сыграть против «Лиона» в Лиге чемпионов, и я отказывался говорить с прессой. За меня это делал Мидо. Мы помогали друг другу. Нет, серьезно, это было уже чересчур. И я не удивился, когда мы узнали о том, что именно Aftonbladet убедил девушку выдвинуть обвинения. Тогда я публично объявил, что я их из-под земли достану. Я их засужу. А что в итоге? Да ничего. Только извинение. После этого я все время был начеку. Я менялся.

Много чего плохого писали в газетах. Я никогда не хотел, чтобы постоянно писали фигню вроде: «Златан тренируется», «Златан хорош», «Златан не нарушает дисциплину». Но тут явно зашли за грань. И я хотел, чтобы они больше следили за тем, как я играю в футбол. А то давненько не писали об этом ничего хорошего.

Чемпионат мира тоже оказался разочарованием. Я столько от него ожидал. И какое-то время все говорило за то, что я вообще там не сыграю. Но Лагербек и Сёдерберг взяли меня в команду. Мне они оба нравились, особенно Сёдерберг, мишка-талисман команды. Как-то во время тренировки я ради смеха поднял его вверх. Сломал ему два ребра. Он едва потом ходил, но он все равно крутой чувак.

Я был в одном номере с Андреасом Исакссоном. Он тогда был третьим вратарем. И, думаю, хорошим парнем. Но его привычки! Он ложился спать в девять вечера, а мне в то время позвонили, и я подумал: «Наконец-то с кем-то можно поболтать!». Но Андреас уже захрапел, и я повесил трубку. Не хотел его беспокоить. Я же тоже хороший парень. Но на следующий вечер телефон вновь зазвонил примерно в то же время. А он опять спал. Или притворялся спящим.

Что за хрень, Златан? — прошипел он.

А это что за хрень? Спать в девять часов? — огрызнулся я.

Еще одно слово, и я выкину твою кровать в окно.

Отличная фраза. Не из-за того, что мы жили на двадцатом эта-

же. Из-за того, что она подействовала.

На следующий день я уже жил в отдельном номере, но это был мой последний успех на том чемпионате.