Я знаю, где умирают бабочки

Спустя двадцать пять минут, детектив ворвалась в приёмный покой больницы Святой Вероники, и безумно вращая впалыми глазами, принялась искать напарника.

– Нита, я здесь! – услышала она до боли знакомый голос и развернулась на кричащего.

– Где она, Браски?

– С ней всё будет хорошо, она сейчас в палате, там врачи. Они её обследуют и всё нам расскажут, но чуть позже.

– А, где Элайза? Моя дочка была с ней?

Все присутствующие в коридоре обернулись на женский крик.

– Тебе нужно присесть.

– Нет! – закричала девушка и начала вырываться. – Где моя дочка?

Крики становились всё более истеричными.

На помощь поспешил медперсонал, который незамедлительно сделал укол успокоительного детективу и вместе с Браски уложили её на одну из коек.

Несмотря на всю слабость, истощённый организм, и успокоительное, Нита так и не смогла уснуть. Истерика остановилась, и женщина, просто немного успокоилась.

– Где она, Браски, я хочу, видеть ее.

– Она в соседней палате, и врачи в ближайшие пару часов не пускают к ней.

– Я хочу, увидеть её, пожалуйста, она наверняка знает, где Элайза.

– Она… – детектив Браски замялся, – Она сейчас ничего не сможет сказать.

– Почему? – слабо, сквозь лекарство прошептала Нита. – Он что-то с ней сделал?

Детектив стоящий около больничной койки, с силой сжал стакан и тонкие кофейные струйки побежали по его пальцам.

Нита приподнялась и схватила за галстук своего напарника.

– Если ты сейчас же не отведёшь меня в её палату, то к делу маньяка с бабочками, припишут ещё одно убийство! – а затем, уже плаксивым голосом, – Пожалуйста, я умру, если не увижусь с сестрёнкой.

Нита была настолько серьёзно настроена, что Браски пришлось ей уступить.

Он, аккуратно приобняв, поднял напарницу, и они медленно двинулись к палате Лизи.

То, что открылось глазам отчаявшейся сестры, было похоже на отрывок из фильма ужасов.

Голова девушки была забинтована. В нескольких местах виднелись пятна подсохшей крови. На горле тонкий порез с несколькими грубыми швами. Пальцы на руках были содраны с ногтями почти до костей. Всё остальное скрывало больничное покрывало.

– О, Лизи! Моя маленькая сестрёнка, что он с тобою сделал? – бросилась к кровати Нита, но девушка никак не отреагировала и не открыла глаз.

– Вам сейчас сюда нельзя, – появился в дверях доктор. – Приёмные часы с трёх до семи.

– Я, детектив Браски, ведущий дело по этой потерпевшей. А это моя напарница Нита, сестра Лизи Браун.

– Всё равно, сюда сейчас нельзя. Приходите утром.

Браски с трудом, но всё же вывел Ниту в коридор и усадил в кресло. Сам же вернулся к палате и перехватил врача, пока тот не ушёл.

– Доктор, можно пару вопросов?

– Слушаю вас, детектив, только, если это ненадолго.

– Медсестра, сказала, что мисс Браун не может говорить. С чем это связано?

– У неё были повреждены голосовые связки. Причём, хирургическим путём. Ей сделали надрез на горле и проткнув щитовидный хрящ, порезали связки. На среду ей назначена операция, но мы не можем дать никаких гарантий, что она снова сможет говорить, – доктор устало выдохнул и продолжил, – Так же, у неё серьёзная черепно-мозговая травма.