Я знаю, когда ты лжешь!

Позже опрашиваемый все-таки признался, что уехал на пикапе без разрешения владельца машины.

В следующей ситуации, которую мы сейчас рассмотрим, Майкл имел дело с двадцатипятилетним мужчиной, которого обвиняли в нанесении телесных повреждений своему трехмесячному ребенку. Сперва Майкл побеседовал с женой обвиняемого и пришел к выводу, что синяки на спине малыша, сломанные ребра и внутреннее кровотечение — это не ее рук дело. Далее состоялся разговор с отцом ребенка. Мужчина утверждал, что ни в чем не виноват. Майкл заметил, что реакция опрашиваемого включала в себя поиск точки опоры и вербальную/невербальную рассогласованность: отец малыша кивал, когда отрицал свою вину.

Обратим внимание на то, что прозвучало в ответ на вопрос о наказании.

Майкл. Как вы думаете, какого возмездия заслуживает человек, избивший малыша?

Отец ребенка (проговорив услышанный вопрос). Сложно так сразу сообразить. Этому человеку наверняка нужно как-то помочь. Уверен, ему надо показать, что людям на него не наплевать, что они готовы понять его проблемы и пойти ему навстречу. Я не сомневаюсь, что этому человеку нужна помощь, причем существенная.

Трудно представить себе человека, который так снисходительно отнесся бы к наказанию тех, кто виновен в нанесении побоев его ребенку. Помимо этого, мы видим правду внутри лжи, ведь смысл фразы «Сложно так сразу сообразить» можно перевести следующим образом: «Ваш вопрос мне неприятен, он ставит меня в тупик, потому что именно я избил своего ребенка».

Впоследствии отец признал свою вину, а в качестве мотива, как и многие подобные ему преступники, назвал эмоциональную вспышку отчаяния.

Глава 10. Нельзя получить ответы, не задавая вопросы

Любую истину легко понять, если ты, по крайней мере, уже знаешь о ее существовании. Главное — обнаружить ее.

Галилео Галилей[45]

В понедельник, 13 июня 1994 года, в 13.35 в Департаменте полиции Лос-Анджелеса Фил Веннатар нажал кнопку включения звукозаписи на магнитофоне. Детектив Веннатар и его напарник Том Лендж находились в штаб-квартире полицейского управления, расположенной в «Паркер-Центре»[46], и собирались допросить осунувшегося мужчину возрастом под пятьдесят лет. Веннатару и Ленджу поручили расследовать произошедшее ночью двойное убийство: преступник, орудуя ножом, лишил жизни двух человек — Николь Браун и ее друга Рональда Голдмана.

Перед Веннатаром и Ленджем сидел Орентал Джеймс Симпсон, более известный как О. Джей Симпсон, актер и игрок в американский футбол, чей брак с Николь Браун был расторгнут двумя годами ранее. Перед началом допроса Веннатар зачитал Симпсону «правило Миранды»[47]. Подозреваемый согласился поговорить с сотрудниками полиции без адвоката.

Фрагменты допроса О. Джей Сипмсона

Допрос, проводившийся детективами Веннатаром и Ленджем днем 13 июня 1994 года, длился примерно полчаса. Полицейские начали с вопросов об отношениях О. Джея с Николь, но уже через четыре минуты довольно резко перешли к событиям предыдущего вечера. Предлагаем вам ознакомиться с той частью стенограммы допроса, которая начинается примерно на четвертой минуте.

Лендж. Ну что, Фил, может, сосредоточимся теперь на том, что произошло вчера?

Веннатар. Да. Когда вы последний раз виделись с Николь?

Симпсон. Это было после концерта. Да, мы возвращались с концерта, я еще говорил тогда с ее родителями.

Веннатар. Что это был за концерт?

Симпсон. Танцевальный. Его устроило руководство колледжа имени Пола Ревира.

Веннатар. Кто-то из ваших детей выступал?

Симпсон. Да, моя дочь Сидни.

Веннатар. Назовите время, когда вы уходили с концерта.

Симпсон. Около 18:30. Может быть, даже без четверти семь. Концерт был на бейсбольном стадионе, знаете, прямо там. Ну, а потом они уехали.

Веннатар. Кто «они»?

Симпсон. Николь вместе с семьей. Ну, ее отец, мать и наши дети.

Если допустить, что преступление действительно совершил Симпсон, то, как видите, на допросе ничто этого человека с толку не сбивало. Возможно, мужчине удавалось придерживаться сценария, который был выдуман заблаговременно, чтобы аккуратно ответить на вопрос об их последней встрече с Николь. Допрашиваемый, вероятно, ожидал, что полицейские спросят именно об этом.