Я знаю, мы найдем родителей! История Питера

— Поттер, хватит! Прекрати, ты погибнешь! — орет ему Клинтон в ухо, удерживая его на месте вместе со Свифтом железной хваткой, что не выбраться и не вдохнуть. На задворках сознания мелькает мысль, что сам виноват, что научил их маггловским приемам, но это уже не важно. Ничто больше не важно!

— Отпустите! Отпустите меня, там мой сын! — орет он как бешенный, вырываясь, когда к ним подбегает еще и Стивенс, и они все вместе оттаскивают его на большое расстояние от пожара. Пахнет копотью и трудно дышать, они все в саже, а вокруг крики, крики и стоны. Ничего не имеет значения. — Там мой сын, пустите!

Вспышка. Бьет по глазам. Не важно.

— Поттер, приди в себя! — орет ему Клинтон, пытаясь привести его в себя, давая ему пощечину, но это ничуть не помогает, а лишь и дальше распыляет огонь, что растет уже в нем, пожирая его целиком.

— Нет, там мой сын! Там мой сын! Пустите!

— Поттер, ты сошел с…

— Хватит, не надо! — наконец не выдерживает Свифт, вставая прямо напротив него, глубоко дыша и смотрит ему в глаза. — Сэр, с чего вы решили, что там ваш сын?

Нервы у всех на пределе.

Не важно.

"А правда? С чего…?"

— Письмо! Он писал мне письмо утром, да письмо! — кричит Поттер как ненормальный, выворачивая карманы, начиная искать ту самую злополучную бумажку, что таскал с собой весь сегодняшний день. — Вот письмо, он писал мне, Свифт, писал, что будет там! Пустите меня!

Свифт кивает остальным, чтобы они внимательно следили за ним и крепко держали, пока берет письмо в руки, начиная читать то, чему утром Гарри даже не придал особого значения, ведь они переписывались с сыном на регулярной основе, несколько раз на день.

Там не было ничего особенного, но сейчас, только сейчас Гарри понял, что эти строчки были роковыми:

«Привет, пап!

Как дела? Надеюсь, что ты в норме. В газете столько ерунды пишут про Пожирателей, надеюсь только, что ты этого не читаешь.

Пап, я это, я понимаю, что ты хочешь поговорить со мной серьезно насчет мамы, но я не готов. Дай мне пожалуйста немного времени, ладно? Я знаю, что это твой отцовский долг и так далее, но мне нужно все это осмыслить.

К тому же завтра возвращается Демиан со своими родителями, хочу провести эти выходные спокойно. Тем более ему будет что нам с Розой поведать об Австралии, хоть я уверен, что она уже обо всем в курсе, но не суть. Кстати, сегодня суббота поэтому мы с Розой решили прогуляться до Сладкого королевства и купить Демиану всяких сладостей (ты же знаешь, какой он сладкоежка, весь в отца).

Ладно, мне пора!

Твой сын,

Питер.

П.С. Про дядю Северуса я ничего тебе не говорил, ведь это большой секрет. Тетя Гермиона до сих пор в это с трудом верит.»

То, что утром вызвало лишь мимолетную улыбку, сейчас заставляет реветь от горя буквально раненным зверем, а дышать из-за истерики почти невозможно.

Ад, самый настоящий ад, что сделан для него лично…

— Пустите! Пустите меня! — не может удержать себя на месте Поттер, а слезы градом льются из его глаз, но он вновь начинает уворачиваться, но его быстро хватают, а Свифт спокойным голосом кивая в сторону дома говорит:

— Сэр, сами посмотрите, наши люди и специализированные волшебники уже начали работу. Нет, сэр, не вырывайтесь, посмотрите, они почти потушили огонь. Вы же сами понимаете, что если прыгнете в самую гущу, то они отвлекутся. Это против правил. — принимает еще одну попытку его образумить стажер, впрочем, разумность его речи наконец достигает адресата.

«Отвлекутся… Да, точно отвлекутся… — мелькают в сознании хоть какие-то связные мысли. — Они не должны… Верно, они не должны!»

— Да, да, точно. Это против правил. — как ненормальный соглашается он, вновь глядя на здание, что сияет сейчас своей чернотой, но огня почти нет. Взгляд немного не в себе. — Мне нужно… Но мне нужно что-то сделать.

Мыслительный процесс и умение мыслить критически наконец возвращаются к нему, постепенно, медленно, буквально по крупицам, но все же, а взгляд становится осознанным. Он тяжело дышит, чувствуя во рту привкус гари и крови, видно он в порыве прокусил губу, но Поттер поднимает глаза на подчиненных, что держат его под руки, а слезы продолжают течь по щекам, но ему все равно.

Глаза Клинтона полны непонимания и шока, но он тем не менее облегченно выдыхает, когда видит, что Поттер вернул себе самообладание и хотя бы не пытается свести счеты с жизнью у всех на глазах.

— Сэр, вы как? Пришли в себя? — спрашивает у него Свифт, у которого основная специальность в институте была как раз психология, и он прямо глядит ему в глаза, пытаясь полностью прочесть его, не допустив непоправимого.

— Да, да, я в норме. Мне нужно, нужно что-то сделать. Отпустите меня! Я уже пришел в себя. — выдыхает он, а Свифт, переглянувшись с Клинтоном, кивает остальным.

— Сэр?

— Помогите… Помогите остальным. — кивает он, вытирая следы слез с лица, сам того не осознавая. Скорее на рефлексах. — Свифт, Клинтон и Стивенс за мной. Ищите свидетелей.

— Да, сэр.