Я знаю твой секрет (СИ)

Услышав мой голос, Ятен лениво повернул голову, явно делая одолжение, и его зелёные глаза сверкнули. Он слегка кивнул, как будто моё желание сесть рядом с ним было абсолютно естественным и полностью ожидаемым со стороны Его Величества, похлопал по сидению стула и вновь уткнулся в книгу.

Я села, достала тетрадь с письменными принадлежностями и повернулась к молодому человеку, продолжавшего как ни в чём ни бывало читать свою чёртову книгу и полностью меня игнорировать. Внезапно тишина показалась мне гнетущей. Я попыталась придумать, чтобы сказать, но никак не могла начать разговор. Близость Ятена путала мои мысли. Я посмотрела на разворот книги, которую он читал, и заметила фотографии с обелисками из Древнего Египта, испещрённые символами.

— Это Урей, — произнёс Ятен своим низким и спокойным голосом.

— Что, прости?

— Урей, — повторил молодой человек, показывая пальцем на фотографию с золотой маской Тутанхамона*. — Это деталь царского головного убора в виде змеи, содержавшая в себе мощное заклинание, призванное охранять фараона и царскую власть в Древнем Египте. Заклинание имеет то же название и по своему свойству и структуре чем-то напоминает яд Египетской кобры, в котором содержатся нейротоксины и цитотоксины. В природе за раз рептилия может впрыснуть в тело жертвы от 175 до 300 мг яда. Он тут же начинает воздействовать на нервную систему, блокируя нервные сигналы от мозга к мышцам. В результате этого начинаются сбои в работе сердца и лёгких. В месте укуса появляется болевой отёк, который затем трансформируется в кровоподтёки и вздутия. У укушенного человека возникают головная боль, тошнота, рвота, боли в животе, головокружение, конвульсии. Затем наступает умеренный или тяжёлый паралич… Так вот Урей может вызвать похожие симптомы у всех, кто посягнёт на фараона.

— Впервые об этом слышу, — фыркнула я. — Знаешь, я несколько раз была в Британском Музее и не помню, чтобы гид рассказывала про какие-то заклинания короны фараона.

— «Много званных, но мало избранных», — усмехнулся молодой человек. — Подобные заклинания были достоянием верховных жрецов, а они как никто умели хранить свои секреты. Непосвящённый никогда не узнает об этом, даже если это будет лежать под носом.

— А ты, стало быть, один из таких избранных?

Ятен улыбнулся шире.

— Скорее я из тех, кому дано по праву рождения. У меня есть глаза и уши, чтобы понимать смысл скрытого подтекста. Ведь самый верный способ что-то спрятать, сделать это общедоступным. Кому нужно, тот поймёт смысл.

— Это как с букетом и книгой, которые ты мне прислал?

Молодой человек покачал головой и подался ко мне, опершись на ладонь.

— Вовсе нет. В этом подарке не было никакого подтекста. Просто желание сделать тебе приятное.

— А как же записка «Золото не вечно под лунным светом. Выбери сама то, с чего бы ты хотела начать»?! — взорвалась я.

— А что не так с запиской? — Казалось, он был искренне удивлён. — Смысл можно понять по-разному. Смотря, что у тебя самой было на уме. И тут вопрос скорее не к моим подаркам и записке, а к твоему желанию интерпретировать их. Выбери то, с чего бы ты хотела начать — любоваться цветами или насладиться чтением редкой книги с уникальными гравюрами…. Мне это виделось именно так, — пожал плечами Ятен.

Раздражение вновь накатило мощной волной. Итак, он выставил меня дурой, как будто это я сама что-то там насочиняла себе. А он — мистер Ятен Коу — вовсе не причём! Мне так и хотелось высказать ему прямо сейчас всё, что я об этом думаю, но заметив как в нашу сторону стали поглядывать студенты, постепенно наполнявшие аудиторию, я сдержалась.

— Ятен, скажи честно, чего ты хочешь от меня? — спросила я устало, пристально глядя в его непроницаемые глаза.

— Я хочу всё. Думаю, ты и сама это прекрасно знаешь, — ответил он, не прерывая зрительный контакт.

Кровь ударила в голову, окрасив мои щёки в пунцовый цвет.

— Ты совсем рехнулся! — зашипела я.

— Вовсе нет и тебе это тоже хорошо известно. Я абсолютно честен с тобой относительно моих намерений. Чего не скажешь о тебе, моя девочка. Вопреки тем чувствам, которые ты ко мне испытываешь, всё равно продолжаешь играть в оскорблённую маленькую девочку. Это, знаешь ли, слегка раздражает меня, но и заводит одновременно.

— У тебя слишком раздутое самомнение, — фыркнула я. — У меня никаких чувств нет. Ты просто привык, что девчонки сами на тебя вешаются!

— Ну, не без этого, — улыбнулся молодой человек. — Но, по правде говоря, другие девчонки здесь абсолютно не причём. Я следую за тобой, потому что ты меня зовёшь.

— Я?! Ты спятил?! — громким шёпотом бросила я, почувствовав, как вся кровь то приливала, то отливала в моем лице, как с силой сжались в кулаки мои пальцы.