Я знаю твой секрет (СИ)

Мир людей представлялся мне не чем иным, как плохим воспоминанием, тюрьмой, из которой я наконец-то сбежала. Мы летели с Ятеном, и, казалось, что окружающая нас вселенная утонула в бесконечной зелени точь-в-точь как его необыкновенные глаза. В какой-то момент я откинула голову назад и рассмеялась незнакомым мне смехом — смехом свободного, не скованного условностями существа, дикого и необузданного по своей природе, но в то же время бесконечно прекрасного. Я смеялась с наслаждением и моя рука сама собой потянулась к голове, вытаскивая красную шёлковую ленту из волос, отбрасывая её в сторону. Длинные, призрачные золотые пряди рассыпались по лицу и плечам. И вот такой смеющейся и растрёпанной я выскочила на залитую рассветным солнцем полянку, покрытой колокольчиками, наперстянкой и клевером, словно толстым ковром. Посередине полянки стоял огромный тёмно-серый камень, испещрённый непонятными символами, напоминавших руны. Точно такой же мне когда-то уже показывал Ятен.

Опьянённая великолепием представшей передо мной картины и не в состоянии больше терпеть никакие ограничения, я стала танцевать и кружиться вокруг камня, словно в ритуальном танце, едва касаясь подошвами земли. Я бросила взгляд на Ятена и увидела, что он делает то же самое, одновременно играя на многоствольной флейте, состоящей из трубочек разной длины. Необыкновенно прекрасная музыка рождалась из его губ, и каждая нота отражалась в моей распахнувшейся душе, бурля в крови хмельным медовым вином. Солнце путалось в моих волосах, лаская полупрозрачное тело. Это была магия… Настоящее волшебство момента, которое можно почувствовать лишь на рассвете и в сумерках, когда приоткрывается дверь в неизведанное…

Я свободна! Я теперь свободна, свободна, свободна! Танец и музыка захватывали меня все сильнее и сильнее. Зелёная, густая, словно кровь энергия, била из меня искрящимся фонтаном. Ятен обхватил руками мою талию и прижал разгорячённое танцем тело к себе. Губы приоткрылись в ожидании… Я не сопротивлялась и вовсе не хотела бежать. Поцелуй был острым и пьянящим, словно приворотное зелье, отведав которое хоть раз, всегда будешь страстно желать. Мои глаза закрылись сами собой, но я знала, что таким образом раскроются другие мои способности. И я дала им волю, растворившись в нашем страстном поцелуе…

Внезапно я ощутила, что осталась одна. Губы Ятена, словно фантомная боль, все ещё жгли мои, но самого его нигде не было видно.

— Ятен! — громко крикнула я в пустоту, но он не отозвался.

При звуке моего голоса всё очарование поляны мгновенно исчезло. Трава и листья пожелтели, цветы засохли до черноты. Опьянение и сила ушли, оставив меня слабой и замёрзшей. Я затравленно озиралась по сторонам, стараясь осмыслить, что могло произойти. От ужаса у меня спёрло дыхание. Я была совершенно одна! Одна в заколдованном лесу, умиравшего на моих глазах. Небо заволокло тяжёлыми черными тучами. Я бросилась вон с проклятой поляны, ныряя в непроглядную тьму чащи, и вдруг увидела женскую фигуру, сидевшую на земле. Лицо женщины заслоняли длинные черные волосы, ссутуленные плечи подрагивали, будто от немых рыданий.

— Эй! Вы не видели здесь молодого человека с зелёными глазами? — спросила я, подойдя к ней ближе.

Женщина подняла голову. Увидев её лицо, я закричала от ужаса, потому что узнала в нем свою мать и потому что её глаза были абсолютно белыми, а кожа изъедена червями. Из груди мамы торчал огромный кухонный нож.

— Всё, к чему ты прикасаешься, умирает! — прохрипела она, роняя на землю личинок мух вперемешку с кусочками органов, вывалившихся у неё изо рта. — Такие, как ты недостойны любви! Принц умрёт, если ты не оставишь его!

Мой крик слился с грохотом, взорвавшего тишину ночного леса. Кто-то рядом вздрогнул и выругался.

— Вот придурки! — услышала я недовольный голос Ятена сквозь гремящую какофонию чудовищных звуков.

Я открыла глаза и не сразу поняла, что находилась уже не в сказочном лесу, а в постели рядом с Ятеном, который уже торопливо натягивал джинсы.

— Всё! Готовьтесь к смерти, идиоты! — прорычал молодой человек, направляясь к двери, из-за которой и доносились ужасные звуки, похожие на металлическое лязганье и скрежет. Я судорожно натянула на себя простынь фисташкового оттенка, стараясь скрыть своё обнажённое тело.

— А-а-а! У-у-у! — раздался вой, сопровождаемый грохотом и смехом, стоило Ятену открыть дверь.

На пороге комнаты стояли две высокие фигуры в накинутых на головы простынях с нарисованными черным маркером устрашающими физиономиями. В руках они держали металлические кастрюли и отчаянно колотили по ним ложками.

— Сегодня в психушке день открытых дверей? — засмеялся Ятен.

Я тоже улыбнулась. Хоть Тайки с Сейей и разбудили нас столь необычным способом, всё же это было лучше, чем пребывать в стране кошмаров рядом со своей мёртвой матерью.