Я знаю ваши тайны

Она отключилась, а я ещё долго сидела, мысленно бурля, как закипающий чайник. Кто дал этой женщине право равнять нас, своих подчиненных с быдлом, а себя считать «барыней»? Откуда столько надменности и чванства в человеке? Ответов не было, лишь перед внутренним взором вставала холодная усмешка Инны Сергеевны, её наполненные презрительным высокомерием глаза.

Я вздрогнула, когда телефон в руке разразился мелодией звонка. Видимо, покоя сегодня больше не будет. Скосила глаза и вздохнула с облегчением. Снова Слава.

– Слышал, завтра в офисе будут сотрудники полиции, – уже обычным тоном проговорил он, – решил предупредить тебя, чтобы сильно не пугалась, когда вызовут…

Я поблагодарила и отключила телефон. Остаток дня я провела, валяясь на кровати, вновь и вновь прокручивая в воспоминаниях трагедию, произошедшую на Катин день рождения. Пока вязкий тяжелый сон не накрыл меня удушливым тяжелым одеялом.

Утром офис встретил меня настороженной тишиной. Коллеги негромко переговаривались, стараясь не смотреть на большой портрет Кати, установленный на столе, так, что сразу бросался в глаза.

– Летицкая! – я едва успела пройти к своему месту, как дверь начальницы распахнулась и Инна Сергеевна, невозмутимая и деловитая, возникла на пороге, – зайди ко мне, пожалуйста.

Я подошла, чувствуя, как сердце многократно ускорилось. Почему-то показалось, что сейчас, под пытливым взглядом начальницы, я расклеюсь и расскажу обо всём. Меня ждал сюрприз: в кабинете Инны Сергеевна находился незнакомый мужчина. Взгляд его, внимательный, как будто присасывающийся, выдавал его с потрохами.

– Познакомьтесь, Иван Борисович, это наша сотрудница, Летицкая Лола Геннадьевна… А это Иван Борисович Сукотин, он из полиции.

Я молча кивнула, стук сердца превратился в грохот, который, казалось, слышат все окружающие. Во рту пересохло. Я провела шершавым языком по сухим губам.

– Лола Геннадьевна, мне надо задать вам пару вопросов. Не пугайтесь, это стандартная процедура. Дело, скорее всего, будет квалифицированно, как несчастный случай, а вопросы больше для порядка, – он улыбнулся одними губами, цепким взглядом обшарив моё лицо. От его объяснений стало немного легче. По крайней мере, никто меня не собирается обвинять в смерти Кати… Да, да, именно этого я и боялась, как бы глупо это не звучало. Вопросы, на самом деле, были формальные: насколько тесно мы были знакомы с Катей, когда в последний раз виделись… Самое главное: на все вопросы ответила, почти не покривив душой. Знакомы были поверхностно, чисто по работе, виделись в последний раз на корпоративе…

Выходила из кабинета, приподняв голову. И дело было не в том, что я обрадовалась квалификации гибели Кати, как несчастному случаю. Я словно избавилась немного от изнуряющего, давящего чувства вины. Я не виновата в гибели Кати. А уж официальное признание этого ещё больше придало уверенности. День прошёл в рутинной рабочей суете: "Отряд не заметил потери бойца." Вечером мы с Корнеевым возвращались, как обычно, вместе. Притихшие, за весь день не перекинулись и двумя словами, и сейчас молчали. Вышли из метро. Я повернулась с вежливой улыбкой, собираясь попрощаться, но Слава вдруг предложил:

– Лола, пойдём погуляем? – и торопливо добавил, словно боясь отказа, – я знаю классную летнюю веранду…

Почему бы и нет? Я мысленно пожала плечами, а вслух согласилась. Мы медленно брели по улице, наслаждаясь свободой после офисного рабства.

– Ты хорошо знал Катю? – вопрос вырвался у меня неожиданно. Сейчас все мысли были заняты ею.

– Не очень, – он приостановился, посмотрел искоса. Потом двинулся дальше: – если честно, странная она была. Как клоун, призвание которого всех вокруг смешить. А внутри человек плачет… Я иногда ловил её взгляд, когда она была уверена, что её никто не видит. Затравленный какой-то. Совсем далёкий от веселья…

Кивнув, тяжело вздохнула. Я знала, какие тайны скрывал этот взгляд. Мне вдруг захотелось раскрыться перед Славой: сейчас он казался таким близким, понимающим… Мы сели за столик уютного уличного кафе, заказали кофе и пирожные.

– Здесь обалденные маффины! Язык проглотишь! – Слава был непривычно галантен.

– Слава, послушай… Ты веришь в мистические происшествия? – я начала издалека.

– Смотря, о чем речь, – не задумываясь, ответил Корнеев.

– Допустим, один человек обрёл странную способность оказываться в прошлом другого человека и видеть… Его самые потаенные грехи. Самые постыдные поступки, которые даже вспоминать не хочется, накладываешь на них табу., – начала я. Слава, который с аппетитом начал улетать принесенные маффины, неожиданно поблек, отодвинул в сторону блюдце. От меня не укрылся мгновенный страх, вынырнувший на секунду из глубины его карих глаз.

– Ты хочешь сказать, что можешь видеть…

– Да! – нетерпеливо проговорила я, – называй это "скелет в шкафу". Так случилось, когда я общалась с Катей. Именно его я увидела, погрузившись в прошлое Кати…

– И что там было? – любопытство разгорелось в его взоре.