Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы

— Весёлый у меня сегодня день, — пояснил он Сидорову и Семёркину, затем повернулся к мальчишке: — Есть такой эстрадный номер. На сцену на четвереньках выходит исполнитель. Он одет в такой костюм, что можно подумать, будто два маленьких человечка вцепились друг в друга. Артист прыгает по сцене, хватает себя за ноги, а получается, что человечки борются, подставляют друг другу подножки…

— Ух! — восхищённо взвыл Солёный. — Вот бы посмотреть!

— Вот и ты так, наверное, прогонял этого, в клетчатой рубашке.

— Чего? — не понял лазутчик.

— Я говорю, — усмехнулся Мурзилка, — интересно, как это ты сам себя прогонял?

— А? — не мог взять в толк агент.

— Ещё яснее? — Мурзилка покачал головой. — Ладно. Ты — лазутчик злой волшебницы Ябеды-Корябеды. Понятно, да? И это ты хотел оставить нас без досок.

21. Почему Мурзилка так решил?

Но не зря Солёный был любимчиком Ябеды-Корябеды. Не особенно сообразительным, но ловким и расторопным был он. Перемахнув через забор, агент бросился наутёк.

Действительно, весёлый выдался денёк. Пытаться убежать от Мурзилки — что может быть смешнее. Ведь каждое утро он часок-другой занимался бегом.

Два шага — вдох, два шага — выдох; два шага — вдох, два шага — выдох. И вот он уже настигает Солёного. Но коварный лазутчик неожиданно оборачивается:

— За одним не гонка, человек не пятитонка!

Мурзилка в растерянности останавливается. Нужно срочно придумать что-то стихотворное в ответ. Только это может принести желанную победу.

Ну же, Мурзилка! Покажи свой дар!

— Всё равно буду бежать,
Потому что мне тебя
Обязательно нужно догнать!

М-да… В ответ раздался удаляющийся хохот лазутчика.

— Нескладушки-неладушки и Мурзилке по макушке!

Жестокий удар получил Мурзилка… А агент убегал всё дальше и дальше. Вот он уже в конце улицы, ещё немного — и скроется за поворотом.

И тут Мурзилку осенило:

— Тише едешь — дальше будешь. Раз, два, три — агент Солёный, на месте замри![15]

Вот и попался лазутчик. Окаменевший, похожий на скульптуру «Легкоатлет на дистанции», стоял он в конце улицы. К нему неторопливо направлялись Мурзилка, Сидоров и Семёркин…

Но не знали ни Мурзилка, ни Сидоров, ни Семёркин, что за углом, куда собирался свернуть агент, Тонечка-Локоть набрала в грудь воздуха и тихонько сказала Солёному:

— Отомри!

И только «ах»! успел сказать Сидоров, «ой!» произнести Семёркин и «м-да…» промолвить Мурзилка, как лазутчика и след простыл.

Песни и пляски

— Ушам своим не верю, — прошептала злая волшебница Ябеда-Корябеда. — Солёный чуть не попался! Уши вянут от таких сообщений… Всё потому, что с Мурзилкой ушами хлопали! — Пальцы Ябеды-Корябеды стали выстукивать воинственную дробь. — Ну что же, пора вводить резерв. Поручим Мурзилку Петру Петровичу.

Лазутчика Петра Петровича все хорошо знали. Это с ним произошёл памятный случай:

Пётр Петрович
Пошёл погулять.
Поймал перепёлку,
Пошёл продавать,
Просил полтинник,
Получил подзатыльник,
Просил прощенья,
Получил пачку печенья.

Получив поручение, Пётр Петрович, приятный полный парнишка, пожал плечами: «Пожалуйста!» Почесал пятку, потёр переносицу. Потом принялся придумывать план… Прошло полчаса. Пётр Петрович просиял, поднял палец: «Придумал! Порядок!» Подумал: «По-моему, получится…» Потом принялся поглощать прекрасные пухлые пельмени, попивая… лимонад (это единственное, что он позволял себе на другую букву, потому что очень его любил).

…Утро не предвещало никаких неожиданностей, когда Мурзилка спрыгнул с кровати.

Однако утро тут дало маху. Кое-что оно могло бы и предвещать.

В почтовом ящике Мурзилка обнаружил конверт. В нём было приглашение:

— Вот это кстати, — обрадовался Мурзилка. — Хоть немного отвлекусь от Ябеды-Корябеды, от её тёмных делишек. М-да… а приглашение забавное — все слова начинаются на «п»…

Почтеннейше приглашаем посетить представление

ПОПУЛЯРНЫЕ ПЕСНИ, ПЛЯСКИ ПАПУАСОВ

ПОЁТ, ПЛЯШЕТ ПОВСЕМЕСТНО ПОЛЮБИВШИЙСЯ ПУБЛИКЕ

!!!ПЁТР ПЕТРОВИЧ!!!

Эх, Мурзилка, Мурзилка! Ну ладно — утро оказалось недостаточно проницательным. Но ты-то уж должен был насторожиться, получив подобное приглашение.

Мурзилка вошёл в зал и остановился в недоумении. Ни одного свободного места, забитые зрителями проходы, какая-то отчаянная публика, которая сумела пристроиться на люстре, — вот что он ожидал увидеть.

Однако были заняты лишь пять мест в первом ряду. Весь остальной зал был пуст. К Мурзилке подошёл приятный полный парнишка.

— Понимаете, приглашены почётные персоны, — пояснил парнишка. — Прочая публика, поклонники — потом. Подождут, перебьются… И почтительно предложил: — Присаживайтесь…