Яблоки для Белоснежки

– Буркнув сотрудникам: «Я скоро», – инспектор устремился к соседке покойной, Батье Коэн, которая несколько дней назад щедро снабдила его подробностями

– биографии Сары. К счастью, женщина оказалась дома. На вопрос старшего инспектора о картине, она долго не могла сообразить, о какой идет речь, потом рассмеялась.

– Ах, эта! Помню я ее! Только Сара вовсе не покупала эту мазню. Картину ей сам автор преподнес.

– Автор? – насторожился Шапиро. – Разве Сара имела знакомства среди художников?

– Нет, конечно, – пожала плечами Батья, – у нее и знакомых-то не было. Я же говорила вам в прошлый раз.

– Так откуда взялся этот автор?

– Год назад, или чуть больше, я и не помню толком, появился тут один молодой человек, хотел снять комнату у Сары, говорил, что наш старый район способствует творческому вдохновению. Очень он Сару обхаживал, даже картину свою подарил.

– А что же Сара?

– Ни в какую! Не могу, говорила, терпеть постороннего человека в доме, уж лучше одной быть. Я ее тоже уговаривала: лишние деньги не помешают, а она так и не согласилась.

– Может быть, этот молодой человек снял комнату у кого-то в соседних домах?

– Вряд ли, мы все друг друга знаем, если бы кто-нибудь комнату постороннему сдал, я бы знала.

– Жаль, что вы ничего не рассказали об этом художнике в прошлый раз.

– Я и думать о нем забыла! Пришел, ушел…

– Фамилию, имя, конечно, не знаете?

– Нет, зачем это мне?

– Как он выглядел?

– Я его видела только издали, Сара как-то раз с ним во дворе разговаривала. Худой такой, волосы, вроде, светлые, высокий. Нет, не помню…

– Опознать сможете?

– Нет, память стала совсем негодная. Инспектор вернулся в дом.

– Михаль, Лиора, обойдите все дома в округе, выясните, не снял ли год назад квартиру в этом районе молодой человек, худой, высокий, предположительно

– светловолосый, – распорядился он.

– Шмуэль, возьми картину, немедленно сделай фотографии с нее и отправь людей во все художественные училища, галереи, на все выставки – в общем, повсюду, где только может быть что-то, хоть отдаленно напоминающее живопись.

–

– Тут даже фамилии автора нет, – с сомнением протянул Шмуэль.

– Вижу, – буркнул Дан, – но вот тут, в углу, инициалы имеются. Круг художников достаточно замкнут, друг друга они знают, знают манеру письма, может, кто-нибудь назовет автора. А ты что хотел, чтобы предполагаемый убийца оставил фамилию, имя и номер удостоверения личности? – окончательно рассвирепел начальник, и Шмуэль почел за благо прекратить дискуссию и, прихватив картину, отбыл выполнять задание.

– Старший инспектор задумался: все ли он сделал, что возможно в такой ситуации. Вроде, ничего не упустил. Теперь оставалось только ждать результатов.

Глава 7

– Телефонный звонок раздался, едва Дан открыл дверь кабинета.

– Привет, дружище!

– Шапиро моментально узнал голос эксперта и заволновался:

– Привет! Что скажешь?

– Слушай, тебе мама в детстве не говорила, что ты гений? Дан затаил дыхание. Неужели его догадка верна?

– Ты, может, втайне детективы пописываешь? – продолжал веселиться приятель.

– Совесть имей, не тяни, – взмолился Дан.

– На серьгах в виде яблочка, украшенного изумрудами, которые были в момент смерти на Дорит Шульман, в процессе проведенного мною исследования были обнаружены следы яда, приведшего к ее смерти, – торжественно, чуть ли не по слогам произнес эксперт. – Официальное заключение получишь чуть позже. Мне уже с утра не терпелось отдать дань твоей буйной фантазии, столь редкой в наше прагматичное

– время.

– Дан уже почти на слушал. Поблагодарив, он поспешил отсоединиться. Конечно, его догадка и подтверждение ее – это замечательно, но к разгадке и ответу на вопрос: «Кто и за что убил женщину?» – не приближало ни на шаг.

– Ясно было, что убийца побывал у Дорит, смазал серьги ядом и спокойно ушел, терпеливо дожидаясь, пока жертва вздумает надеть украшение. Стопроцентное алиби! Но кто это был? Скорее всего человек, хорошо знавший привычки женщины, в том числе и такую неаппетитную, как облизывание серег.

– Возможно, этот человек побывал у нее в гостях по приглашению хозяйки, и она сама открыла ему дверь. На замках ее квартиры не было следов взлома, а ключи были только у нее и ее любовника. Ее комплект нашли в сумочке, ключи Рами были изъяты у него при обыске. Еще один комплект был у приходящей уборщицы, ее тоже проверяли, но пожилая женщина, обремененная многочисленной семьей, малограмотная и забитая жизнью, плохо подходила на роль изощренного убийцы с ядом.

– Полицейские снова и снова проверяли круг знакомых Шульман. Все они отзывались о ней, как о женщине педантичной, расчетливой и очень замкнутой. Близких подруг она не имела, серьезных врагов, судя по рассказам, тоже. В качестве подозреваемого оставался только Рами Полаг. Старший инспектор решил опять допросить его. И вновь допрос ни к чему не привел. Рами категорически утверждал, что непричастен. Тогда инспектор решил подойти к делу с другой стороны.

– Скажите, ваша жена была знакома с Дорит?

– Нет, конечно, – уверенно ответил Полаг.

–