Яблоко для Адама

Эрик улыбнулся и принялся завязывать галстук.

— Зачем ты выселяешь Бэкки? Что она тебе сделала? — Ева откинула одеяло и встала с постели. — Почему ты так относишься к людям?

— Возможно, мне понадобилась ее земля. Разве ты не хочешь домик рядом с церковью? — Эрик расплылся в улыбке. — Считай, что это мой маленький подарок тебе на свадьбу. А сейчас, детка, мне нужно бежать на работу. Вчера вечером к нам поступил молодой человек в очень тяжелом состоянии. Мне его так жаль… — Эрик направился к выходу.

— Стой, Эрик, стой! — закричала Ева и побежала вслед за ним. — Какой молодой человек?

— Алекс Харрисон, вроде так его зовут… — Эрик закрыл глаза и помотал головой. — Вот что значит переходить дорогу в неположенном месте!

Ева схватилась за лестничные перила. Боль сдавила ей грудь. Стало тяжело дышать, в глазах помутнело…

— Как ты мог так поступить? — еле слышно спросила Ева.

Эрик повернулся к ней лицом и засмеялся.

— Глупышка, я еще ничего не сделал! — Он взял ее лицо двумя руками и посмотрел в глаза. — Всего одна кнопка на приборе, и твой Алекс улетит в иной мир. Всего одна кнопка, Ева, и я ее нажму. Твоего любимого не станет… Раз! И нету… — Он скривился в улыбке. Эрик получал огромное удовольствие, наблюдая, как на глаза Евы накатывались слезы. — Конечно, я могу сделать еще один подарок тебе на свадьбу, но при одном условии…

— Говори же! — крикнула Ева. — Что ты тянешь!

— Тише, тише, что ты так раскричалась? — Эрик погладил ее по голове. — Хочешь, чтобы про мой подарок узнали другие люди? Тогда я уже не захочу его дарить. Так будет не интересно…

Ева вырвалась из объятий Эрика.

— Хорошо, я буду молчать.

— Вот и прекрасно. И ты станешь моей послушной и тихой женой… и больше никогда не будешь вспоминать об Алексе. Только при этом условии я не отключу аппарат искусственного продления жизни… — С этими словами Эрик отошел от Евы. — Дорогая, сегодня я щедр на подарки. Можешь попрощаться со своим возлюбленным. Поезжай прямо сейчас. У меня сегодня выходной, я не буду мешать тебе в больнице… — Эрик послал Еве воздушный поцелуй и спустился по лестнице.

Ева оперлась о стенку и горько заплакала.

Господи, когда все кончится? Когда я буду счастлива? Что я сделала не так? Почему судьба так издевается надо мной?

Она соскользнула по стене и закрыла лицо ладошками.

Через час она сидела в такси и вытирала платком слезы.

Таксист поглядывал в зеркало заднего вида и сочувственно вздыхал, как будто знал, что творится на душе у Евы.

Она опять провела шелковым платком по щекам и посмотрела на заснеженные дороги.

Расплатившись с таксистом, Ева забежала в частную клинику Эрика. Она огляделась по сторонам и подошла к регистратуре.

— В какой палате лежит Алекс Харрисон? — спросила она у тучной женщины в огромных круглых очках.

— Вы родственница? — спросила та, мельком взглянув на Еву.

— Нет, мы очень хорошие друзья… — сказала Ева. — Прошу вас, пустите меня к нему.

— К сожалению, я не могу этого сделать. Мистер Лоуренс запретил пускать посетителей… конечно, кроме родственников, к этому пациенту, — отрезала женщина и продолжила стучать по клавиатуре.

— Я невеста мистера Лоуренса. Он мне разрешил навестить Алекса. — Ева вытерла платком слезу.

— Господи, девушка, невеста мистера Лоуренса, скорее всего, отдыхает на Канарских островах. Вы себя в зеркало видели? — Женщина помотала головой и укоризненно посмотрела на Еву.

— Я люблю Алекса больше жизни. Понимаете? Я потеряла ребенка месяц назад, больше не смогу иметь детей. Алекс единственный, кто у меня остался… Пустите меня к нему, умоляю… — Ева кое-как держалась за стойку. — Сжальтесь… Пустите…

Женщина покачала головой:

— Вы же невеста мистера Лоуренса?

— Считайте, что я вас обманула, чтобы пройти в палату. Алекс — мой жених. Прошу, пустите меня к нему. — Ева закрыла глаза. — Не убивайте во мне желание жить…

Женщина сняла очки и еще раз посмотрела на Еву. Ей стало жаль девушку, и она, оглядевшись по сторонам, кивнула.

Ева вошла в палату и тихо прикрыла за собой дверь.

Она взглянула на Алекса, и сердце ее дрогнуло.

— Любимый, — шепнула Ева и села рядом с ним.

На его опухшее лицо, покрытое синяками и ссадинами, была надета кислородная маска. От рук и груди вились прозрачными змейками многочисленные проводки.