Яблони старца Амвросия (сборник)

– Еще чего! – возмутилась девица. – Сказочки все это! Я сама из детского дома – знаю, каково там жить… Нет, уж лучше я аборт сделаю… Короче, пишите справку, не то вы меня сейчас до припадка доведете!

– Не напишу, – отрезала возмущенная Вера.

– Ах, так… – тут девица закрыла глаза и, запрокинув голову, начала дергаться. Изо рта у нее показалась пузырящаяся струйка слюны… Это было настолько неожиданно и жутко, что Вера в полнейшей растерянности застыла как вкопанная. Пока не решилась протянуть руку к заходящейся в судорогах девице.

Тогда та вдруг открыла глаза. В них полыхала такая злоба, что Вера невольно отшатнулась.

– Ты не имеешь права! – истошно завизжала взбешенная девица. – Где у вас тут главный врач? Вот я сейчас к нему пойду! Ты мне все равно дашь эту справку, поняла?

И она выскочила из кабинета, напоследок хлопнув дверью так, что побелка с потолка посыпалась вниз, запорошив письменный стол…

Однако, несмотря на свои угрозы, назад она не вернулась. Так что у Веры отлегло от сердца. Но на другой день медсестра, работавшая с заведующей отделением, принесла ей справку, на которой уже красовались печать и две подписи – заведующей и заместителя главного врача по медицинской части, и попросила Веру поставить на ней третью подпись. Пробежав взглядом справку, Вера встала и, глядя ей в глаза, заявила:

– Не подпишу.

Потому что справка эта предназначалась той самой девице, требовавшей от нее разрешение на аборт. Иначе говоря, на убийство нежеланного ею ребенка.

* * *

В тот же день Веру вызвали к заместителю главного врача по медицинской части. Иначе говоря, к начмеду. Нетрудно было догадаться, по какой причине. Равно как было понятно и то, что эта встреча не сулит ей ничего хорошего. Потому что начмед, суровая пожилая дама, держала коллектив поликлиники в ежовых рукавицах и руководила им стальной рукой. И в словах, которыми она встретила Веру, переступившую порог ее кабинета, тоже слышался металл:

– Мне сообщили, что вы отказываетесь выполнять свои врачебные обязанности. Настоятельно рекомендую вам серьезно обдумать свое поведение и впредь не допускать подобных выходок, несовместимых со званием врача.

– Но я вовсе не отказывалась работать, – попробовала оправдаться Вера. – Я лишь сказала, что не подпишу разрешение на аборт. Потому что я – православная…

– Разве вам не известно, что существуют заболевания, при которых беременность может быть прервана по медицинским показаниям? – ледяным тоном оборвала ее начальственная дама. – К вашему сведению, имеется Приказ Минздрава № 302 от 28 декабря 1993 года, где приведен список этих заболеваний[10]. И в него входят, в частности, все формы эпилепсии. Или вы впервые слышите об этом? Как же вы вообще можете работать врачом, не зная медицинской документации? Так что извольте внимательно ознакомиться с этим приказом и принять к сведению то, что в нем написано. Что же до ваших религиозных предрассудков – впредь оставляйте их дома. А здесь, в поликлинике, вы должны выполнять свои обязанности. И раз вы работаете у нас, мы вправе требовать от вас их неукоснительного исполнения.

…Вера знала, что когда-то православие было гонимой верой. Хотя до поры верила, что это осталось в прошлом. И лишь сейчас ей открылось, что она стоит перед тем же самым выбором, который приходилось совершать христианам всех времен. Выбором между Божиими заповедями и волей мира сего.

* * *

Как она хотела, чтобы кто-нибудь посоветовал ей, как поступить! Или хотя бы поддержал добрым словом! Но сделать это было некому. Потому что отец Павел как раз в это время уехал в Святую землю. А родители Веры тоже были далеко-далеко, в отпуске на Черном море. Вдобавок, поскольку они были далеки от православия, то вряд ли смогли бы понять, почему их дочь вдруг отказалась выполнить то, что предписывал ей сделать приказ… И тут Вера вдруг вспомнила о Тане, которая во время учебы в институте была ее лучшей подругой. Хотя дружба между студентками, находящимися на разных курсах, – достаточно редкое явление. Мало того, именно Таня по благословению отца Павла стала крестной матерью Веры. И в Н-ский монастырь они тоже ездили вместе. Правда, вот уже третий год, с тех самых пор, как Таня окончила институт и стала работать врачом в престижной городской больнице, она отчего-то избегала встречаться с Верой и даже перестала звонить ей. Не понимая причину такой перемены в поведении старшей подруги, Вера не решалась докучать ей. Однако теперь она решила набраться смелости и позвонить Тане. Ведь кто, как не крестная, смог бы дать ей столь нужный сейчас совет?

С замиранием сердца она вслушивалась в гудки в телефонной трубке. Неожиданно они оборвались и раздался голос Тани:

– Алло! Что вам нужно?

Вера вздрогнула – в голосе подруги слышались раздражение и неприязнь. Но отступать было некуда. И она взахлеб, от волнения путая слова, принялась рассказывать Тане о происшедшем. Неожиданно та оборвала ее:

– Извини, Верунчик. Ты не могла бы позвонить мне попозже? Сейчас я так занята, что мне не до твоих проблем. Пока.