Яблоня

— Не… — Гарри сообразил, что его по-прежнему слышно на весь зал, и осекся, укоризненно глядя на криво усмехнувшегося Снейпа.

Руку подняла еще одна ученица.

— Да? — пригласил ее говорить Гарри.

— А есть разница в ощущениях, когда вы имеете дело с палочкой или посохом?

Рядом прыснул Северус, а позади, к ужасу Гарри, расхохотался Дамблдор. Это дало юноше возможность отвернуться и подавить смешок.

— Отличный вопрос!

Девочка расцвела улыбкой, а друзья ободряюще похлопали ее по плечам.

— Большую часть времени я ими не пользуюсь — слишком уж бросаются в глаза. К тому же посох неудобно носить, если тебе не двести пятьдесят лет и ходить без него не получается.

Кое-кто рассмеялся.

— Принципиального различия между посохом и палочкой нет. Разница скорее в том, владеете ли вы беспалочковой магией или нет, ведь сила той полностью зависит от способностей волшебника; посохи и палочки тянут магию из земли.

— А чем отличается волхв от обычного мага? — спросила какая-то малышка.

Подруги зашикали на нее.

— Ну-ка, не шипите! — резко сказал Гарри. — Я рад любым вопросам, а этот — один из лучших. Самый незатейливый ответ на него — ничем.

По залу прокатилась волна бормотания; отовсюду поднялись руки.

— Ты, — показал на паренька Гарри.

— А почему тогда ты сидишь там, а мы — тут?

— Можем поменяться, — предложил юноша под всеобщий хохот. — Хочешь побыть в центре внимания?

Мальчик отказался.

— Вот вам пример из повседневного: каждый может готовить — одни заваривают чай, другие создают потрясающие блюда, от одного взгляда на которые текут слюнки. И то, и это называется приготовлением пищи. Можно научиться лучше готовить, как и лучше колдовать — использовать магию с умом. Но есть люди, рожденные поварами. Они инстинктивно знают, что хорошо уживается в одной кастрюле. Мне кажется, волхвы — вроде таких людей.

— А что умеют волхвы? Покажи нам!

Это и был тот самый момент, которого ждал Гарри. Тот самый вопрос, ради которого Рон предложил устроить встречу с ребятами.

Альбус быстро подошел к Гарри и зашептал ему на ухо. Приблизился целитель Энтвисл и присоединился к тихой беседе.

— Не сегодня, боюсь, — грустно пожав плечами, ответил ребятам юноша. — Целитель Энтвисл пока не разрешает мне колдовать. Но как только я выздоровею, устрою вам демонстрацию! О, вот еще хороший вопрос! Что бы я сделал, если….

И встреча продолжилась.

Когда она подошла к концу, Гарри нарочно поднялся из кресла как можно более неловко. Он даже не удивился, что в глазах темнеет, и вытянул руку в поисках поддержки. Северус осторожно подхватил юношу.

— Отлично, — прошептал зельевар. — Надеюсь, шпионы успели это увидеть. Может, завтра мы даже появимся в «Пророке».

Северус оказался прав. На следующее утро «Пророк» доложил, что волхв Поттер предоставил ученикам Хогвартса аудиенцию, хотя еще не окреп магически и пошатнулся, вставая. В статье Гарри желали скорейшего выздоровления, а также комментировали то, как профессор Снейп бережно принял молодого человека в объятия.

— Нам это на руку, — заметил тот, завтракая с Гарри в своих покоях. — Если Малфой поймет, что мы состоим в связи, придет еще охотнее. Три жертвы вместо одной!

Северус сильно урезал график своих занятий: он по-прежнему готовил семикурсников к экзаменам, но остальное время проводил с Гарри. Юноша поздно просыпался и снова дремал днем, и в эти часы зельевар строил планы. Снейп просто не мог думать о том, что теряет любимого, не мог смотреть, как юноша спит, как жизнь уходит из него с каждым вздохом. Но каждый миг, проведенный вместе, Северус ценил превыше всяких сокровищ, запоминая тихое умиротворение и затуманенное дымкой наслаждение, покой, который вот-вот будет отнят.

Вместе с Гермионой, Драко и Римусом Снейп изучал лекарственные зелья, но тщетно. Теперь он варил лишь то, что могло придать Гарри сил, но даже несмотря на это, за прошедшую неделю юноша стал дышать с трудом и спал все больше. Северус видел, как тот пытается скрыть страдания, но, когда речь зашла об обезболивающих, Гарри отказался принимать их, пока не разберется с Люциусом.

При каждой возможности они занимались любовью — медленно и нежно, потому что от малейшего прикосновения у Гарри появлялись синяки. Он уже спал, в то время как Северус бодрствовал, запоминая, каково это — чувствовать тяжесть головы любовника на своей груди. Вопреки всем признакам болезни, разрушающей организм юноши, зельевар все-таки не мог поверить, что Гарри умирает.

Люциус Малфой мерил шагами комнату над магазином. Все шло совсем не так, как хотелось.