Яблоня

Стол, стул да деревянные крючки для одежды – практически монашеская келья, как шутил иногда сержант. Пусть осень была в самом разгаре, сегодня выдался теплый день, а потому вешалка осталась сиротливо висеть в углу, не удостоенная вниманием. Сев за стол, женщина с отвращением вытерла руки салфеткой, но ощущение неестественной липкости не исчезло. Документу, лежащему на столе еще со вчерашнего дня, не хватало лишь одной маленькой детали, и, тяжело вздохнув, женщина поставила размашистую подпись.

Кристиан Тайлер.

В отличие от многих, поступивших в полицейскую академию лишь потому, что больше некуда было податься, Кристиан еще со школьной скамьи мечтала посвятить себя служению закону. Расследование запутанных дел, погони по ночному городу, торжество справедливости – подобные картины расцветали в голове у юной девушки, пока она днями и ночами учила материал и натаскивала тело на нормативы. Шли годы, выпускница академии стала младшим офицером, а спустя долгие годы дослужилась до капитана. Где сейчас та юная девушка, полная светлых надежд? Вероятно, покоится там же, где мечты о дерзких расследованиях и всеобщей справедливости. В этой небольшой каморке сидела уставшая женщина, изо дня в день пишущая отчеты и подписывающая приходящие сверху документы. Тридцать седьмой год жизни душащим одеялом покрывал ее существование, и, оглядываясь назад, Кристиан понимала, что у нее нет ничего, кроме работы – ни мужа, погибшего больше десяти лет назад, ни детей, которых они так и не успели завести.

Не то чтобы она жаловалась на то, что ничего не происходило, тем более скажи она так, это было бы ложью. Череда мелких ограблений, изнасилований, продажа наркотиков… Благодаря современным технологиям поимка преступника не составляла труда, куда сложнее было призвать виновного к ответственности. Закон не оказался настолько беспристрастен, как в ее детских мечтах, и спустя столько лет Кристиан… смирилась с этим. И когда она опустила руки, работа превратилась в бесконечный замкнутый круг.

Сквозь небольшое окно почти не проникало света; она слышала, как бьют по стеклу дождевые капли, словно заколачивая гвозди в крышку гроба; авторучка порхала над документами, вырисовывая до автоматизма отточенный орнамент подписи. Медленно текли часы, и спустя долгое время она включила настольную лампу – наступил вечер.

Внезапно лист бумаги перед ней окрасился в алый. Она вздрогнула, словно проснувшись, и обернулась – в окно позади нее светило садившееся солнце. Значит, дождь все же закончился…

Где-то в отдалении зазвонил телефон; она услышала, как Майкл взял трубку и произнес неизменное: «Полицейский участок № 5, младший офицер Куинси слушает». Почему-то она не могла вспомнить, на чем остановилась, когда луч заходящего солнца сбил ее с мысли. Кажется, она должна была…

Дверь в кабинет резко распахнулась. Майкл влетел внутрь, и не успела капитан призвать его к порядку, затараторил:

– В одном из переулков на улице Рейденталя нашли тело!

Она сидела на заднем сиденье рядом с Аднетом Грэйвсом – полевым судмедэкспертом, вызываемым именно в таких случаях. Полицейский участок № 5 вмещал в себя несколько следственных и патрульных отрядов, однако ввиду малочисленности серьезных преступлений, врачебный штаб их был совсем невелик – на весь участок работало всего два судмедэксперта. Один из них – Аднет – предпочитал выезжать на вызовы, а второй работал в морге, расположенном под участком. Если же им потребуется помощь более узкоспециализированных специалистов, придется высылать запрос в соседний участок, чего Кристиан очень бы не хотелось…

Бретт, ведущий машину, не оборачиваясь, спросил:

– Как вы думаете, это в нашей юрисдикции?

– Не загадывайте наперед. Может быть, человек умер из-за болезни.

– Что-то я не думаю, капитан, – вмешался Майкл. – Звонивший сказал, что это молодая девушка. Такие просто так в переулках не умирают.

– Может быть, инсульт. Или что-то в этом роде, – она даже не знала, почему говорила так. Наверное, все ее естество желало, чтобы это оказалось правдой.

Аднет, сидевший рядом, ничего не сказал, и лицо его было мрачнее тучи. Темные волосы падали на обтянутые кожей скулы, а острый нос, больше похожий на клюв, придавал ему вид могильного ворона. Похоже, он не таил по поводу этого дела никаких иллюзий.

На горизонте вновь начали сгущаться тучи.

– Фледель казался очень обиженным, когда узнал, что вы решили оставить его в участке, – вновь подал голос Майкл.

Капитан ничего не ответила. День, казавшийся ей не таким уж плохим хотя бы потому, что с утра не болела голова, с каждой минутой, пока они подъезжали к улице Рейденталя, становился все хуже.