Яд Фаберже

– Там макароны стынут, – прошептала она, целуя его лицо и улыбаясь тому, что он пришел, что он здесь, у нее, и стоит совсем близко, врастая в нее своим телом.

– Юля, какие макароны?..

…Они уснули, так и не поговорив о Левине и о запланированной Юлей поездке в Москву. А блюдо с макаронами, политыми густым томатным соусом, так и осталось до утра стоять в кухне. Лишь утром, в половине восьмого, Юля сунула его в микроволновку и снова вернулась в постель, положив голову на плечо уже проснувшегося Шубина.

– Я знаю, что ты хочешь мне сказать.

– И что же?

– Ты собралась в Москву. Встретишься там с Харыбиным, потом, если возникнут сложности, позвонишь Крымову, и все начнется сначала…

– Ревнуешь?

– А то.

– Поедем вместе. Здесь делать нечего, следы Мура следует искать в Москве. Прежде всего надо действительно через Харыбина выйти на того следователя, который ведет дело Лунников, постараться получить у него всю информацию, которая может помочь нам в поисках Лоры и Мура, и, само собой, поделиться своей относительно Полонской. Думаю, Дима сумеет найти с ним общий язык, и нам не придется конфликтовать. Кроме того, надо встретиться с бонной. Уверена, что она знает гораздо больше, чем уже успела рассказать тому следователю. И моя задача заставить ее говорить. Понимаешь, две молодые женщины, работающие в доме Лунников, не могли мирно сосуществовать.

– Это почему же?

– Да потому, что я видела фотографию Лоры. Девушка редкой красоты, согласись. А Крыштопа, я уверена, в лучшем случае смазливая девица, если вообще не страшила. Уже на этой почве у них могли возникнуть трения. Вернее, Крыштопа наверняка завидовала Лориной красоте и теперь при каждом удобном случае будет подставлять ее, добиваясь того, что ее на самом деле все окружающие будут воспринимать как преступницу. А она, я в этом больше чем уверена, никакого отношения к этим убийствам не имеет.

– Но ведь ты же ее никогда не видела.

– Ну и что? Зато я видела мужчину, за которого она собиралась выйти замуж. Левин – сама порядочность. И только извращенная фантазия Щукиной могла представить его чуть ли не как сообщника Мура или той же Лоры. Разве вы не видите, в каком он состоянии? Он любил эту девушку, и вдруг такое… Представь себя на его месте.

– Уже представил…

– Ну и как?

– Я бы не поверил, что ты способна на убийство.

– Правильно.

– Даже если бы все факты указывали на то, что убийство совершила именно ты. Несмотря на отпечатки пальцев и твое собственное признание в содеянном. Я же знаю тебя.

– Еще раз правильно. Вот и Левин находится в полном недоумении. Он, конечно же, не верит в причастность своей Лоры к убийствам, но Мур, мужчина, с которым Лора покинула Москву… Разве его можно сбросить со счетов? Понятное дело, Левин ревнует, злится, он ищет причины ее измены в себе… Я бы хотела поговорить с ним откровенно, понимаешь? Я должна представить себе Лору так, как если бы я была с ней хорошо знакома. А для этого мне необходимо попасть, во-первых, в ее квартиру, во-вторых, поговорить с теми, кто ее знал довольно продолжительное время, ну и с Крыштопой, конечно…

– Ты действительно хочешь, чтобы я поехал с тобой в Москву?

– Разумеется.

– А Щукина?

– Она останется тут и будет присматривать за агентством и держать с нами связь. Она нам пригодится именно здесь…

– Представляю, как она разозлится, что мы ее не взяли с собой.

– Не уверена. Думаю, она обрадуется возможности открыто встречаться со своим Чайкиным. Хотя, быть может, я и ошибаюсь.

– Макароны…

– Да, пора вставать… Тебе кофе без сахара?

– Да, и без молока.

Глава 7

В десять утра в агентство по просьбе Щукиной приехал ювелир по фамилии Скуфин. Полненький маленький человечек во всем белом и смешной красной кепке на голове. У него был очень важный вид, медленные и очень аккуратные движения и бесстрастный взгляд. На вид ему было около сорока пяти – пятидесяти лет. Он был приглашен в кабинет Земцовой, где на столе были разложены драгоценности, принадлежащие Лоре Захаровой: браслеты, кольца, броши, кулоны…

Скуфин сел на предложенное кресло, нацепил на нос очки и, придвинув к себе настольную лампу (хотя в кабинете было светло от солнечного света), принялся рассматривать сверкающие при электрическом свете украшения. Он довольно долго перебирал их, подносил прямо к глазам, разве что не нюхал и кусал. Затем достал большую лупу и теперь уже с ее помощью стал изучать каждый камень, каждое звено в цепи.