Яд и паутина

   И вот теперь – лорд-канцлер лично указал на просчёт, который мог сыграть нехорошую рoль. К ним и впрямь не особо стремились послы, делегации и иноземные торговцы со своим товаром. Какой смысл вести яркие дорогие шелка, узoрчатую тафту и шитую парчу, если нет покупателей? А ещё всякие красивые мелочи в виде гребней, красивых шпилек и заколок, изящных статуэток и цветных гобеленов.

   Если на коронацию прибывают влиятельные гости, а дворец будет выглядеть уныло, то мало кто отважится предложить своих дочерей для дипломатического брака, а значит власть в империи, которой не будет интересоваться никто из соседей, сведётся к сборам налога с населения и минимальному товарообороту.

   Новый взгляд в окно подтвердил, что гуляющие потихоньку начали расходиться, да и дворцoвый модник куда–то исчез, бросив своих верных почитательниц.

   Хаффтор запер дверь и огляделся, его покои были так же мрачны, как и остальные комнаты дворца. Запустив артефакты, которыми мог управлять на расстоянии как урождённый мастер плетений, сбросил камзол и плюхнулся в кресло около окна. Предмет мебели жалобно скрипнул, возражая против резких движений.

   Подождав несколько минут, он начал выплетать пальцами узор создания шпионов – мелких прозрачных паучков, сливающихся со стенами и потолком, мастерски перелетающие на управляющих паутинках. Глаза! Ему нужны были их глаза, через которые просматривались все залы и комнаты, включая кабинеты и будуары, спальни и гостиные.

   Прошло уже два месяца, а он так и не продвинулся в своих поисках. Последний из семнадцати артефактов жизни до сих пор был не найден и совершенно точно находился именно в этих землях и в этой резиденции.

   Информацию Хаффтор получил из проверенного источника – крыс-контрабандистов, так что сомневаться в достоверности не приходилось. Но крысы промышляли именно контрабандой, а не кражами, так что добывать требуемое ему предстояло самому.

   Рахнид тяжело вздохнул и откинул голову на спинку кресла, наблюдая, как суетятся новые помощники. Следовало еще немного подержать их в своей комнате, а с наступлением времени длинных теней отправить по всему дворцу.

   Впрочем, эта стая была не первой. Предыдущая прочно обосновалась в хозяйственных службах, включая больничку и башню придворного мага. Будучи созданными, они, в отличие от настоящих пауков, не боялись сырости и могли держаться около воды, временами скользя по её поверхности как водомерки и прячась в сoлнечных бликах.

   Идеальные шпионы, питающиеся только энергией своего создателя.

   Дворец навевал сумасшедшую скуку,и Хаффтор еле удерживался от зевков, проводя время в здешнем светском обществе.

   Здешний маг для него опасности не представлял, не та специализация, да и не тот возраст. Пусть профессионал, но распознать рахнида могли только духи, видящие истинную сущность всего живого и неживого, либо представители своей же расы, а за время, проведённое в этих стенах и парках, он не встретил ни одного. Это не просто удивляло, а настораживало. Артефакты жизни создавали невидимую ауру, привлекательную для любых существ, и они набирались сил, купаясь в этом облаке.

   В этом месте был парадокс – требуемые вещицы есть, а духов и призраков нет. Не с кем перекинуться хотя бы парой-тройкой слов, не думая, просто чувствуя, что тебя понимают.

   Солнце зашло за верхушки деревьев, пряча стены в тень. Этого было достаточно, что бы отправить паучков на работу. Простучав пальцами по подлокотнику короткую мелoдию, Хаффтор отпустил помощников. Они не хлынули, как можно было ожидать, а начали медленно рассеиваться под дверь и в окно, просачиваясь в еле заметные щели.

   Магистресса вернулась, когда солнце спряталось за деревьями.

   - Что–то случилось? – Яна закрыла книгу, оставив на странице плетёный шнурок-закладку, чтобы в следующий раз продолжить именно с этого места.

   - Ничего такого, чем бы тебе следовало забивать голову. Нужно будет заварить побольше успокоительного настоя, разлить в бутыли и отдать мэтру Диталосу, нашему целителю, – Гжета покосилась на открытое окно, потом на шкаф с пузырьками. – И сделать сердечную настойку-тройчатку, пока хватит стакана.

   - Успокоительный – пустырник, кошачий корень и мелисса? – переспросила девушка. Мало ли, вдруг здесь приняты какие–то другие средства?

   - Да, его, – кивнула алхимичка. - Τройчатку знаешь?

   - Ландыш, кошачий корень и мята, – Яна постаралась припомнить, что-то иное, но в голoве другого рецепта не оказалось. - А разве лечебные настойки готовит не лекарь?

   - Лекарь лечит, аптекaрь варит, - магистресса испытующе глянула на девчонку. - К тому же нужнo твои знания проверить . Чернила пока отменяются, хотя с некоторыми оригинальными рецептами можешь ознакомиться.

   И она кивнула на толстенную тетрадь, из которой торчали цветные шнурки закладок.

   Аптекарша пожала плечами, мол , если считаете нужным допустить к некоторым своим тайнам,то она, конечно же, возражать не будет. Хотя вряд ли в этой тетради можно было найти какие–то личные разработки магистрессы, собственная рецептура тщательно охранялась от конкурентов.

   - Где варить?