Яд из бездны

Некрасов мрачно сверкнул глазами, но промолчал. Он уселся на боковую лавку и пристегнулся ремнём. Хотелось всё забыть, но голова разрывалась от мыслей и страхов. Он посмотрел в иллюминатор и заметил несколько зловещих фигур. Там внизу, нелюди жадно пожирали мертвецов.

7

5 лет спустя.

Холодно. В вентиляционных решётках протяжно завывал ветер. Некрасов поёжился, поднял воротник бушлата и подошёл к железному ограждению. Лето задерживалось. Сначала нещадно поливали дожди, теперь вернулись холода.

«Кажется, вечность прошла с того злополучного дня, - подумал он. - И я давно не майор, а простой забулдыга на службе».

Он стоял на площадке смотровой башни и бессмысленно глазел на чаек. Таких башен было три. С каждой стороны огромного, зарывшегося в скальную породу форта. Отсюда хорошо просматривалась широкая песчаная коса и кипящее бурунами море. Холодное, тёмное, неприветливое, как всё вокруг.

Форт построили в начале «Конфликта» и на его сооружение денег не жалели. Рассчитанный на гарнизон из тысячи военнослужащих, теперь он служил убежищем для того же числа гражданских и роты военных.

Грозная артиллерия, автономная система ПВО и даже спрятанная под скалами база с тремя дизельными подлодками, когда-то сделали форт неприступным. Теперь это хозяйство висело на шее Адмирала.

- Ох уж этот Адмирал! - прошептал Некрасов. - Добрый сентиментальный старичок, который хочет, чтобы всем было хорошо.

Им не хватало продуктов и медикаментов, мазут расходовали только на поддержание нужной температуры в жилых помещениях. А электричество стало роскошью и бесперебойно поступало только на пост связи.

«Жрать охота, - подумал Некрасов. - Похлебать бы чего горяченького».

Мысли о еде позволяли скоротать время, но к концу дня эти мысли становились невыносимыми.

«Почему-то перестали выдавать сухой паёк. - Некрасов несколько раз подпрыгнул, запрокинул голову, подставляя лицо под дождь. - Наверное закончился».

Холодная вода отрезвила, и голод слегка притупился.

«Стоило цепляться за жизнь, чтобы оказаться в этом жутком унылом месте».

Он подошёл к парапету и, опершись на перила, огляделся по сторонам. Там, в дюнах, по-прежнему лежали его «личные» именные мины. Их устанавливали тысячами, перед каждым эшелоном обороны. У самой кромки воды натянули колючку, разбросали бетонные противотанковые ежи.

До третьего эшелона добрались единицы. Окружённые минами и останками легионеров вражеские БМП, так и остались стоять на дюнах.

Зарывшись тупыми носами в грунт, у берега догнивали десантные корабли. Покалеченные артиллерийским огнём, они стали лёгкой мишенью для ракет, когда мощные двигатели выбросили их на песок. Отсюда были видны распахнутые ворота трюмов и танки, которым так и не дали выбраться на берег.

«Заваруха была знатная, - вспомнил Некрасов. - Ждали лёгкой победы мерзавцы, а получили по зубам».

Из года в год, ветры заносили останки чужих солдат песком, но всё ещё можно было разглядеть торчащие из земли черепа, обтянутые рваным камуфляжем рёбра и нетленные кожаные ботинки.

Эпидемия вспыхнула там, где меньше всего ждали. Города закрывались на карантин, на границах выставляли вооружённые кордоны. Появились беженцы и мобильные погребальные команды.

Некрасов хорошо помнил тот день, когда отовсюду затрубили о страшной заразе поразившей человечество. И у него не возникло даже сомнений, что причиной стали вскрытые лаборатории. Про Мейер и её секретное подразделение, Некрасов больше ничего не слышал.

Но однажды командир части вызвал в кабинет. Там Некрасова ждал человек в штатском - задумчивый, равнодушный ко всему тип. Он выпроводил полковника и, оставшись с Некрасовым наедине, произнёс всего одну фразу: «Обо всём, что случилось на острове, вам придётся молчать до конца своих дней».

На глазах рушились прежние представления о мире, цивилизация летела в пропасть дикости и мракобесия. А этот несчастный человек доживал свои последние дни в наивном неведении.

«Наша человеческая вера в стабильность тогда ударила больнее всего, - подумал Некрасов. - Даже самые подготовленные оказались слабаками».

Через месяц очаги заражения появились на другом конце света. Там за дело взялись рьяно и, чтобы выжечь скверну, применили тактическое оружие. Это привело к массовой гибели людей и к анархии на улицах. Жёсткие меры не остановили заразу, а только оттянули неизбежный конец.

Пандемия распространялась там, где было больше всего людей, и борьба за выживание превратилась в борьбу за «чистые земли». Когда стало понятно, что военных столкновений не избежать, вооружённые силы привели в боевую готовность, расконсервировали военные базы, в авральном порядке начали возводить оборонительные сооружения.

«Треугольник» стал единственной крепостью, которую успели завершить к началу конфликта. И когда на горизонте показалась армада «Объединённых сил», командование отдало приказ ответить общим залпом.

Некрасов зябко поёжился, вспомнил, как у него тряслись колени, когда к берегу подошли десять десантных кораблей и с крейсеров, стоявших за горизонтом, в их сторону полетели «Томагавки».