Всю жизнь мечтала, что в последний день хозяину обязательно скажу, что он дерьмо. А получилось по-другому; пока я укладывала свои щетки, вдруг по всему телу разлилась какая-то тяжесть, я вся задрожала и затрепыхалась на ковре всеми четырьмя конечностями в их гостиной, даже не у себя дома. В больнице все были такие добрые. Я даже не знала, что в больнице так хорошо. Чистое все, белое, а мыть и стирать приходится не мне, а другим. На всем готовеньком. Молодые люди все улыбаются. Мне кажется, что свои лучшие дни я провела в больнице. Они мне там сказали, что для моего возраста мое сердце слишком изношенное. Они мне предписали поехать в дом отдыха. Это был старинный замок посреди парка, все были ко мне такие внимательные, обращались не иначе как «Мадам, чего вам угодно», я и вправду почувствовала себя принцессой. Даже садовник каждый день приносил мне в комнату розу и при этом даже приседал своей задницей так, что я даже краснела. А вчера спускаюсь по главной лестнице, крепко держусь за перила и думаю как раз, как мне хорошо здесь, что наконец-то я смогу здесь спокойно подумать обо всем, о чем раньше не было времени думать, о жизни, о смерти, о Боге, обо всем таком; мне казалось, что у меня раскрылись глаза, очистились легкие, что новая жизнь начинается; вокруг меня все дрожало, как будто я слышала, как все вокруг меня дышит, и тут я подумала: «Это, наверное, и значит быть счастливой» – и бац!
Жюльен. Бац?
Мари. У меня опять случился приступ.
Жюльен. И дальше что?
Мари. И вот я здесь.
Жюльен. Так это клиника? Это не гостиница?
Маг. Погодите. Ваш черед, дорогой Президент.
Президент. Я буду краток. Мои последние воспоминания до моего попадания сюда датируются позавчерашним днем. Я выходил из дома, как обычно, ровно в восемь. Открыл ворота и увидел велосипедиста, ехавшего по тротуару. Естественно, это был молодой человек. Он нажал на свой смешной звонок. Я подумал: «Этот юный кретин должен остановиться, по тротуару ехать запрещено». Я сделал два шага, потом меня подбросило, я налетел на скамейку и почувствовал, что моя голова наткнулась на каменный угол. Вот так.
Маг. Он ехал по левой стороне?
Президент. Конечно!
Маг. Значит, вы жертва дорожных правил.
Президент. Я всегда соблюдал все правила. А этот псих с педалями их как раз не соблюдал.
Жюльен
Маг. Диабетическая кома.
Жюльен. А где врачи? Санитары? Почему в наших палатах нет специального медицинского оборудования?
Маг. Потому что мы не в больнице.
Жюльен. Но, в конце концов! Мы не в больнице скорой помощи?
Президент. Нет.
Маг. Подумайте.
Мари. Вы в каком коридоре? С или В?
Жюльен. В том.
Маг. В коридоре В? Значит, вы не попали в аварию!
Жюльен. Конечно, я не попал в аварию, я так и сказал.
Маг. Вы обязательно увидитесь с Доктором С…
Жюльен. Вы говорите, что мы не в больнице, однако же здесь есть доктор.
Мари. С… Доктор С…
Жюльен. Я хотел бы увидеться с ним немедленно.
Президент. Ах, дорогой мой, с Доктором С… нельзя увидеться… вот так просто.
Маг. Достаточно просто захотеть с ним увидеться, чтобы этого не случилось.
Мари. А вы уверены, что не специально врезались в этот платан?
Жюльен. Какой платан? Вы о чем?
Маг. В самом деле? После всего, что мы вам тут рассказали, вы все еще не понимаете? Кома… Сердечный приступ… Авария… Вы никак не связываете между собой наши последние воспоминания?
Жюльен
Маг. Наши воспоминания, к сожалению, это… последние воспоминания.
Жюльен
Жюльен
Жюльен
Маг. Заметьте, раз вы мертвы, то и мы тоже.
Жюльен. Я попал к безумцам, ни секунды здесь больше не останусь.
Мари. Сейчас он тут все разнесет.
Жюльен. Я хочу уйти.
Маг. Этот лифт не вызывается.
Жюльен
Маг. Ее просто нет.
Жюльен. Вы все сумасшедшие, вас запереть надо.
Маг
Мари. Я и на похоронах как начну смеяться, никак остановиться не могу.