Яд любви

И вдруг Ут замер, как вкопанный, увидев странную киноафишу – "Корона Российской империи. 27-31 августа". Что за бред? Он помнил этот фильм, он ходил на него 7 раз, но называлась картина по другому – «Корона Тартарской империи». Что за мистика?

От лихорадочных мыслей Ута отвлек чей-то хриплый голос:

– Ладно, Сивый, отпусти малявок, пусть валят, не звенит!

За афишей среди елок, два шкета с озабоченными лицами прыгали перед патлатым верзилой, пускающим им в глаза кольца табачного дыма.

– Валите отседова! – скомандовал длинноволосый.

Шкетов как ветром сдуло.

Местная шпана устраивала засаду в кустах на неразумных пацанят, которых родители посылали в «Березку» за хлебом, солью и спичками. «Гопстопники» ленились даже обшаривать их карманы, а просто заставляли попрыгать: если звенела мелочь, ее безжалостно конфисковали.

Зайдя в магазин, Ут удивился изобилию продуктов на прилавках. Конечно, с казанской "Березкой" сравнивать было трудно, но если в столичный «Первый Гастроном» пускали только по спецпропускам, то сюда мог зайти любой смертный. Мясные вырезки, колбасы любых сортов, сыры всех видов, полный ассортимент кисло-молочных продуктов, в наличие было даже шоколадное масло – Империя заботилась о своих легионерах.

Правда, жители закрытого городка N не понимали до конца своего счастья. Живя на периферии огромной Империи и редко бывая в ее центральных районах, наивно полагали, что там-то, в Центре, жизнь бьет ключом, а тут у них – одни тихие, серые будни. А между тем в европейской части Алтын Тартарии – в Сары Тау, Хаджи Тархане, Сарыцине и других городах наблюдалась нехватка основных продуктов питания, самые дефицитные из которых выдавались по талонам, и за ними выстраивались огромные очереди.

Купив за 16 копеек буханку белого хлеба, Ут едва ли не бегом отправился в обратный путь – ему не терпелось встретиться с Беллой, чтобы задать ей кучу вопросов. Пробегая поворот с Центральной, Ут краем глаза опять зацепил этот начинавший уже бесить его плакат "Слава КПСС!", но накручивать себя не стал – сейчас придет к Белле, и она ему все разъяснит.

Закинув матери буханку хлеба и отмахнувшись от обеда "потом, потом!" , Ут побежал к дому N1 по улице Пушкина-Тукая, где жила Белла. Но возле ее дома он умерил прыть, мучительно вспоминая номер ее подъезда. Он знал наверняка, что ее квартира находится на последнем этаже, но в каком подъезде – забыл. Во втором или третьем? Ут наугад шагнул в третий, пулей взлетел на четвертый этаж, постучался в левую дверь и попал… в жаркие объятия Беллы.

– Как я соскучилась! – прижалась девушка к Ут своим дрожащим юным телом. Ее трепет стал передаваться и ему, он обнимал ее легкий стан, чувствуя волнующее прикосновение.

– Как давно мы не виделись, – тяжелым шепотом выдохнула Белла и, подняв голову, захватила Ут своими бездонными глазами, в которых ему почудился какой-то зеленоватый оттенок.

"Лет 40" , – сказал про себя Ут и, высвободившись из пьянящих объятий Беллы, увлек ее вглубь комнаты.

– Мне о многом нужно с тобой поговорить, – сказал он девушке.

– Мне тоже, – ответила она.

Ут смотрел на ее нервное напряженное лицо, на ее сочные слегка вздрагивающие губы и с трудом поборол в себе желание впиться в них страстным поцелуем. "Нет, это потом, – остановил он себя. – Сначала нужно кое-что выяснить".

– Иштар!..

– Ты кого зовешь? – глаза девушки испуганно и, как показалось Ут, злобно загорелись зеленым светом.

– Извини, Белла, – поправился Ут, впервые произнеся вслух ее имя и заново пробуя его на вкус.

– Да, – томно отозвалась она.

– Тебе ничего не показалось странным?

– Что ты имеешь ввиду? – не поняла Белла.

– Иди сюда, – Ут взял за руку девушку и усадил ее рядом с собой на диван. – Понимаешь, у меня возникли некоторые проблемы, и я бы хотел, чтобы ты помогла мне их решить.

– Какие вопросы, любимый? – девушка отняла руку и доверчиво прижалась головой к плечу Ута, обнимая его высвободившейся рукой.

Ут тоже осторожно приобнял ее, стараясь не откликаться на трепет тесно прижавшегося к нему девичьего тела. В его юношеских воспоминаниях Белла не была такой темпераментной, что несколько удивило Ута.

– Давай разложим все по полочкам.

– Давай, – тихим шепотом согласилась Белла, еще теснее прижимаясь к нему.

– Я буду задавать тебе вопросы, – слегка отстраняясь от горячего тела, чью нервную дрожь он явственно ощущал под легким платьем, Ут стал подходить к главному . – А ты, ничему не удивляясь, отвечай мне, хорошо?

– Хорошо, – произнесла Белла уже почти совсем трезвым голосом, тоже немного отстранившись от Ута.

Главное, что хотел узнать Ут – прибыла ли Белла сюда тоже, как и он, из будущего или она ничего не знает о Петле времени. Судя по ее поведению, – в котором, если и было какое-то волнение, то проявлялось оно лишь в форме естественных инстинктов молодой чувственной натуры, соскучившейся по своему парню, – судя по всему, девушка проживала сейчас свою первую и единственную жизнь. Но чтобы окончательно в том удостовериться, Ут спросил:

– Скажи, а зачем ты мне указала на часы, когда мы с тобой 20 минут назад встретились на Центральной?