Яд первой любви

Сорок минут вроде бы не так много, но мне они кажутся бесконечными. Я то встаю и нервно вытаптываю пол вдоль кабинета, то сажусь за стол, тщетно пытаясь отвлечься на работу… Но ничего не помогает. Даже чашку кофе не смогла допить. В душе бьётся предчувствие, что с минуты на минуту должно что-то случиться. То, какими взглядами смотрели друг на друга мой непосредственный начальник и Влад, не сулит ничего хорошего. Их взаимное неприятие ощутимо буквально на физическом уровне.

Две сильнейшие компании в одном сегменте рынка, наверное, априори не могут существовать мирно, ведь они борются за каждого клиента. Но даже от меня, далекого от бизнеса человека, не укрылось, что Щербаков заметно нервничал в присутствии Шаталова. Он словно поднял все свои внутренние резервы, чтобы казаться невозмутимым и равнодушным, хотя на самом деле это было не так.

Как только ему доложили о приезде представителей «АмбассСелл», Щербаков тут же запсиховал. Даже на меня впервые за четыре дня вызверился за то, что не я ему сообщила о визите, а Жанна. Правда, потом в зале переговоров снова вернулся в свое прежнее состояние.

Странный он все-таки и неприятный. Хотя в данной ситуации это понять можно. Влад действительно превосходит его. Даже сейчас сквозь плотную бетонную стену я почему-то слышу именно уверенный голос Шаталова. Остальные фонят и звучат намного слабее по сравнению с ним. Влад будто обладает невидимой силой.

Не могу найти рационального объяснения тому, почему в глубине души хочу, чтобы результат переговоров был положительным именно для его компании. Должно же быть наоборот. Другая бы на моем месте желала его бизнесу провала и хотела бы видеть бывшего разгромленным и уничтоженным. Но у меня не получается, как ни стараюсь. Наверное, я ненавижу его не так сильно, как самой бы хотелось.

Будильник издает сигнал о том, что сорок минут истекло, и я подскакиваю на месте. И что теперь? Я никогда прежде не работала личным помощником и не представляю, что делать в таких ситуациях. Прервать совещание? Или внести обед молча?

От волнения ладони потеют. Несмело подхожу к двери и прислушиваюсь.

– О нашем окончательном решении мы поставим вас в известность послезавтра, – слышится голос директора «МэйКолл». – Спасибо за то, что проявляете толерантность и входите в наше положение.

– Мы будем ждать с нетерпением! – довольно бодро отвечает Геннадий Викторович, пока я растерянно топчусь у двери.

Это все? Они уже закончили?

Едва успеваю отскочить в сторону, как дверь открывается, и мимо меня проходит неожиданно довольный Щербаков, провожающий к лифту представителей «МэйКолл».

Быстро они справились, однако.

Заглядываю внутрь. Влад резкими движениями собирает документы и говорит что-то двум мужчинам, с которыми пришел на встречу. Выглядит он не таким спокойным, как шеф. Я бы даже сказала – наоборот. То, с каким напряжением Шаталов проводит рукой по коротким волосам, выдает его внутреннее состояние. Похоже, переговоры все-таки прошли не в пользу «АмбассСелл».

– Лилечка, простите, что задержали Вас, – елейный голос Щербакова неожиданно доносится прямо сзади, заставляя обернуться и встретиться с блестящим взглядом темно-серых глаз.

– Ничего, это моя работа, – отвечаю сдержанно. – Переговоры окончены? Я могу быть свободна?

– Подождите пару минут, я соберусь и подвезу Вас домой.

И это не вопрос. Звучит весьма настойчиво.

Только этого не хватало!

– Спасибо, но не нужно, – растягиваю губы в вежливой улыбке. – Я недалеко живу.

– Тем более. Я с водителем, и нам не составит труда Вас подвезти, – мужские пальцы ложатся мне на локоть и слегка сжимают.

– Не нужно, Геннадий Викторович.

– Я чувствую себя обязанным доставить Вас домой в целости и сохранности.

На немолодом лице растекается такая леденящая улыбка, что мне снова становится неуютно. За окном уже давно темно, но я лучше пройдусь пешком по пустой улице, чем останусь с ним наедине.

– Геннадий Викторович, – прямо за моей спиной раздается низкий голос Влада, и я вздрагиваю. Кажется, впервые за долгое время искренне рада его присутствию. – Вы совсем не умеете понимать с первого раза. Сначала меня, теперь вот девушку. Кажется, она сказала, что доберется сама.

Щербаков переводит гневный взгляд за мою спину, но руку не выпускает.

– Владислав Сергеевич, а Вам не кажется, что это совсем не Ваше дело? Вы влезаете в личный разговор.

– Я проходил мимо, и не услышать было невозможно.

Слегка отодвигаюсь, чтобы избавить себя наконец от тисков начальника, и замечаю, как Влад сверлит взглядом мою руку.

– Переговоры окончены, а выход там! Не смею Вас больше задерживать, господин Шаталов! – по-хозяйски указывает в сторону лифта Щербаков, недвусмысленно намекая, что конкуренту здесь не рады.

– Я сам решу, когда мне уходить. Или Вы настолько негостеприимны, Геннадий Викторович?

Ощущаю, как вдоль позвоночника стекает капелька пота. Понимаю, что Влад меня защищает, тем самым накаляя еще больше отношения с конкурентом, и чувствую себя среди двух огней.