Яд ревности

Сера ничего не ответила. Она с каменным лицом пыталась подцепить ногтем край широкого рулона скотча. Липкая лента не поддавалась, отошедший было краешек вновь и вновь прилипал обратно. Наконец Сере удалось справиться, и она с треском отодрала от рулона длинный кусок.

– Подержи ей руки, – сквозь зубы скомандовала она.

Мор поднял обе руки Магды, и Сера щедро намотала толстый слой скотча вокруг сцепленных запястий, а потом и щиколоток Магды.

– Давай в кладовку обоих, – опять скомандовала Сера. Мору не нравился ее тон, но он пока что терпел. Не возражая, он подцепил Магду за связанные руки и отволок в небольшую каморку, примыкавшую к террасе, где на длинном стеллаже стояли пустые стеклянные банки и валялся какой-то хлам. Потом так же волоком, за ноги, оттащил туда же Антона, который все это время лежал, тоже связанный скотчем, в дальнем углу террасы. Мор вытер руки об тельняшку и в упор посмотрел на Серу.

– Ты место приготовил? – спросила та, не поднимая на него глаз. Терпение Мора лопнуло.

– Ты чего наезжаешь, а-а? Раскомандовалась – держи, тащи, копай! – лицо его ощерилось злобной гримасой и начало стремительно бледнеть. Сера знала, что это значит, осознавала опасность, но нервы ее, напряженные до предела, требовали разрядки.

– А ты мне не напомнишь, из-за кого мы сидим в этой дыре и в этом дерьме? – закричала она. – И ты опять облажался! Ты не понимаешь, что если бы я ее не вырубила, нас уже атаковал бы ОМОН? Она тебя увидела и все поняла! Какого черта ты сидишь без линз? Говорила тебе, сто раз говорила – снимай только на ночь!

– У меня скоро глаза вытекут от этой хрени! – тоже заорал Мор. – Откуда я знал, что она явится в такую рань? Электричка только через полчаса придет! Откуда она взялась, на метле, что ли, прилетела?

– Черт ее знает, на попутке, на такси, какая разница? И черт знает, как долго она тут, что успела увидеть и услышать, кому позвонить! Надо проверить ее телефон… Только представь, что могло произойти, если бы я ее не засекла! Вечно я твое дерьмо подтираю! И не ори, хватит с меня твоих закидонов, псих припадочный!

Короткая перепалка принесла обоим облегчение, и они стояли друг против друга, успокаивая дыхание.

– Ты зачем красавчика вырубил? – мимоходом спросила Сера, вытащив из сумки Магды телефон и роясь в его памяти. – Он же тебе копать помогал.

То, что она называла Антона красавчиком, злило Мора, и Сера это знала. Он ее ревновал. Он ревновал ее ко всем клиентам, с которыми она вынуждена была спать, но Антона ненавидел особенно. Когда она устроилась секретаршей к Игорю Шевцову и стала спать с Антоном, Мор зубами скрипел от злости. Но ей плевать было на чувства своего напарника. Пусть ревнует, злится, хоть на уши встанет. Осталось недолго…

Мор сплюнул прямо на пол:

– Достал! Видеть уже его не могу! Один управлюсь!..

– До ночи нужно закончить, – предупредила Сера. – Как только стемнеет, надо идти. Времени немного… Хотя эта идиотка никому не успела позвонить, все равно надо спешить.

– Управлюсь… – Мор стащил через голову тельняшку, обвязал ее вокруг талии и, сбежав по ступенькам с террасы, пошел к калитке. Сера смотрела ему вслед. Скоро, совсем скоро все кончится… Она будет свободной…

Магда медленно приходила в себя. Она лежала на полу, неловко упираясь затылком в стену. Она завозилась, пытаясь встать, но почувствовала, что руки и ноги у нее связаны. Она извернулась и кое-как, опираясь на локти, а потом на кисти связанных рук, смогла подняться и сесть, привалившись к стене.

Она сразу поняла: она в кладовке их с Игорем дачи. Это была узкая полутемная комнатка с маленьким окошком под потолком. И она здесь не одна – у противоположной стены, связанный, как и она, по рукам и ногам скотчем, полулежал Антон Чечетов.

Антон был сильно избит. Лицо в крови и ссадинах, под глазами набухали гематомы. Видно, бледноглазый постарался. Глаза у Антона были закрыты, и Магда подумала, что он без сознания или спит, но тут Антон открыл глаза и прямо взглянул на нее. Взгляды их встретились.

– Это она тебя шокером приложила, – сказал Антон и криво усмехнулся уголком разбитого рта, но тут же сморщился от боли и застонал.

Магда молча, в упор, смотрела на него.

Они оба были в руках бандитов, это совершенно ясно и не вызывает никаких сомнений. Они оба в равном бедственном положении, казалось бы, это должно было вызвать в ней братское, или сестринское, что ли, сочувствие, но нет. Даже сейчас, избитый и стонущий, Антон был ей неприятен…

Ей не хотелось ни разговаривать с ним, ни искать поддержки, даже смотреть на него, и она отвела взгляд. Но сейчас же выругала себя за это – сейчас нельзя поддаваться эмоциям. Антон многое знает, а она не знает и не понимает ничего. Но очень хочет! И, преодолевая неприязнь, почти брезгливость, она снова посмотрела на него и спросила:

– Антон, что вы сделали с Игорем?

И Антон, стонущий, страдающий, вдруг оживился, глаза заблестели, он приподнялся, устраиваясь поудобнее. И голос его, когда он заговорил, зазвучал громко и торжествующе победно:

– Игорь?! Только Игорь, да? Ночью и днем только о нем? Игоря хочешь? А нету!