Яд в его крови

А я даже и не подумала воспротивиться. Внутри разом стало так пусто, так горько, что сил возражать не осталось. А потому я просто приподняла подол сорочки и ткнулась носом в одеяло.

Тихие шаги даже не услышала, скорее почувствовала. Лаар опустился на колени за моей спиной, а потом я ощутила его губы на своем бедре. Легкий, совершенно невесомый поцелуй, и еще один, и еще. И горячий язык, прочертивший влажную дорожку по ягодице.

Лаар сильнее задрал подол сорочки, обнажая спину, и его губы скользнули вдоль позвоночника, все так же невесомо, еле ощутимо, но от этого прикосновения меня словно разрядом молнии прошило!

Полночная звезда, теперь я и вовсе не знала, что думать!

Его нежные, чувственные поцелуи совершенно не вязались с жестким голосом, которым он всего каких-то пару минут назад приказывал мне. И как бы сильно я ни была обижена, как бы плохо мне ни было, но тело реагировало на его ласки, на его беззастенчивые прикосновения и томные поцелуи. Я чувствовала, как начинает ощутимо тянуть внизу живота, а по телу разливается приятный жар.

Мне нравилось то, что он делает, но, боги, я не хотела так! Стоя на карачках, спиной к нему, словно я вновь лишь бездушная игрушка.

Вот мрак!

Лаар меж тем отвел в сторону мои волосы, обнажая шею и плечи, и стал покрывать поцелуями открывшуюся кожу. Чуть прикусил за шею — и сразу зализал, посылая по телу новые разряды удовольствия. Ох, а я ведь и не думала, что это местечко может быть столь чувствительным!

Муж намотал мои волосы на кулак и потянул, заставляя оторвать лицо от постели. Подался ко мне, по всей видимости, собираясь поцеловать, и вдруг замер.

— Что случилось? — Лаар резко посерьезнел и теперь жадно вглядывался в мое лицо, ожидая ответа.

Но что я могла ему ответить? Да и… неужели он сам не понимает?

— О боги, я что, напугал тебя? — Нет, все-таки понял, и взгляд стал тревожным. — Катара?

Я лишь отвернулась, не в силах глядеть в его изумленные глаза. И почти сразу он поймал мое лицо, развернул к себе и уселся рядом на ковер.

— Я думал, ты больше не боишься меня…

— Не боюсь, когда ты не ставишь меня в позу… раком! — выпалила я. Оцепенение разом сошло, и наружу пробилась обида. Да такая жгучая, что хотелось стукнуть мужа кулаком.

Интересно, как он на такое отреагирует?

Лаар живо поднялся, вздернул меня и усадил на кровать. Сам опустился на колени у моих ног.

— Так тебе больше нравится? — поинтересовался с лукавой улыбкой и коснулся губами моей коленки.

Я ошеломленно хлопнула глазами. Слишком уж это было непривычно. Чтобы Лаар стоял передо мной на коленях и целовал мои ноги. Нежно, томно, мучительно. Перебираясь на внутреннюю сторону бедра. Слишком чувствительную, чтобы я могла остаться равнодушной к его ласке.

— Лаар!

— Что?

Его губы двигались все выше, и я стыдливо одернула подол сорочки, пытаясь прикрыться.

— Можно подумать, я там чего-то не видел, — хмыкнул муж и рывком раздвинул мне ноги.

— Что ты делаешь?

Лаар вновь задрал сорочку и теперь целовал трепещущий в нетерпении живот. Коснулся языком сгиба ноги, неотвратимо подбираясь к чувствительному местечку между ног.

Оторвался на мгновение.

— Не знаю. Может быть, вымаливаю прощение? — и поглядел на меня снизу вверх. И столько похоти, столько порочной страсти было в его потемневшем взгляде, что меня пробила дрожь.

Лаар лукаво улыбнулся и коснулся языком напряженного бугорка. А я разом забыла обо всем на свете. И если и была обижена на мужа — сейчас была готова простить ему любые грехи.

— Как же сладко ты пахнешь! — выдохнул, обжигая горячим дыханием. — И на вкус такая же…

Раан-хар двинулся губами вверх, к животу и изнывающей от жажды прикосновений груди, к шее, придавливая своим телом к кровати. И наконец добрался до губ. Впился жадно.

И теперь я наконец почувствовала — соскучился. Может быть, даже сильнее, чем я.

Толком и не помню, что было дальше. Мы упоенно целовались, не помня себя от нахлынувших эмоций. Страсти, нежности, острой необходимости касаться, чувствовать, пробовать друг друга. В какой-то момент я обнаружила, что муж уже раздет по пояс. И даже не знаю, сам ли он стащил тунику или это я так осмелела. А еще мы каким-то образом переползли в центр кровати, при этом умудрившись ни на мгновение не разорвать поцелуя.

И когда Лаар вдруг отстранился, я недовольно завозилась, пытаясь вернуть его обратно. Мне было слишком мало его, и даже короткая разлука виделась мукой. Но муж лишь потянулся к крученому шнуру, дернул, и с тихим шелестом сомкнулись занавеси балдахина, отрезая нас от остального мира, погружая в приятную полутьму. Ту самую, где зрение становится лишним, где правят ощущения. И все движения — на ощупь. Каждое прикосновение — исследование.

— Давно хотел это сделать, — признался Лаар, а я притянула его к себе. Обвила руками и ногами, чтобы уж точно никуда не делся. Но муж лишь усмехнулся.

— Заманчивое приглашение. Но сегодня я хочу по-другому.

Он разом выпутался из моих объятий и, ухватив за бедра, крутанул на месте, укладывая на живот. Придавливая ладонью к мягкой перине.