Яд в его крови

Честно говоря, я даже не представляла, способен ли Лаар на убийство. Раньше думалось, что это у него в порядке вещей. А сейчас… я не знала, что и думать…

— О боги, Катара! У тебя такое лицо, будто я его по меньшей мере четвертовал!!!

— А ты не…

— Вайш жив, если ты об этом. Смерть была бы слишком простым наказанием для этого ублюдка, — сказал так, словно выплюнул.

Я попыталась было вообразить, что такого мог сделать с землевладельцем раан-хар, и меня передернуло. Сразу вспомнился рассказ Халида про ямник и отрезанный язык. И я предпочла за лучшее промолчать. В конце концов, это мужские дела, мне туда лучше не лезть. Спокойнее будет.

— Послушай. — Голос мужа смягчился, и я почувствовала легкое прикосновение к щеке. — Если я прошу что-то сделать, я прошу это не просто так. Значит, на то есть причины. И я хочу быть уверен, что ты сделаешь все так, как я сказал, что ты не подведешь. Я ведь не могу разорваться… Не могу контролировать все вокруг, как ни старайся!

И до меня наконец дошло…

Я вспомнила, как переживала за Лаара все эти дни, как мучилась неведением. И сейчас представила, что он мучился так же, находясь вдали от меня. И стало понятно, зачем нужны были рииш и эти его приказы, которым следовало безоговорочно подчиняться. Он ведь попросту хотел быть уверенным, что здесь все хорошо. Чтобы не думать, не отвлекаться на лишние беспокойства, а всецело заниматься уничтожением Цветка.

А я подвела. Не послушалась. И теперь испытывала мучительное чувство вины.

— Прости. Я не думала, что это так важно… Я больше не буду.

Вновь ткнулась носом в его плечо, и на этот раз Лаар позволил мне спрятаться.

— Знаешь, — муж усмехнулся, и я уловила озорные нотки в его голосе, — мне бы следовало наказать тебя.

Воображение тут же подкинуло несколько красочных картинок того, как муж мог бы меня «наказать», и тело мгновенно бросило в жар.

Не дожидаясь, пока он приступит к исполнению своих угроз, обвила руками его шею и сама потянулась к желанным губам.

— Непременно…

ГЛАВА 15

Мы выехали на рассвете. Замок я покидала с легким сердцем — возвращаться в это логово ядовитых змей уж точно не было никакого желания. Да и рядом с мужем мне было спокойнее. Лучше уж окунуться в пучину бури, но чтобы он был на виду, чем мучиться неведением в уютном и защищенном со всех сторон убежище.

Мчались быстро. Лаар пребывал в хорошем расположении духа и даже позволил мне самостоятельно ехать верхом, выделив самого спокойного жеребца из имеющихся. Правда, на спокойного мой красногривый друг походил мало. Все же рысаки этой породы слишком ретивы, и удержать их на месте может лишь крепкая привязь или жесткая рука хозяина. У меня не было ни того, ни другого, и поначалу конь не слушался, но желание ехать самой и не задерживать весь отряд было слишком велико, и мне удалось обуздать непокорное животное. Правда, Лаар все равно ехал рядом, бок о бок. Контролировал. И я была уверена, что даже в такой бешеной скачке он готов в любой момент прийти на помощь.

Спустя несколько часов изнурительной дороги, когда уже болели все мышцы и руки с трудом удерживали поводья, мы наконец остановились.

По правую руку простиралось бушующее разнотравьем поле, по левую — торчали из земли обожженные остовы деревьев. Ветер разносил по округе острый запах гари, и крупные хлопья пепла оседали на одежде. Я аккуратно тронула одно, опустившееся как раз на плечо, — еще теплое.

— Все хорошо? — Лаар уже успел спешиться и незаметно оказался рядом. Протянул руки, помогая спуститься с жеребца. Я, не раздумывая, спрыгнула к нему в объятия и чуть пошатнулась, оказавшись на земле. Муж тут же поддержал.

— Все хорошо. Просто устала, — поспешила успокоить его и выдавила из себя подобие улыбки.

Признаться честно, улыбаться совсем не хотелось. Глядя на огромное пепелище, протянувшееся с запада на восток насколько хватало глаз, хотелось плакать навзрыд.

Ведь всего каких-то несколько дней назад здесь стоял могучий лес, шелестели кроны деревьев, перекликались птицы, сидящие на островерхих макушках, возились в высокой траве мелкие грызуны и жучки. А сейчас ничего не осталось, лишь щербатые обугленные пни и черная земля, словно покрывалом, накрытая пеплом.

Дышать было трудно, теплый прогорклый воздух разъедал гортань, и, нашарив в седельной сумке фляжку, я сделала несколько жадных глотков. Лаар тут же протянул мне тряпицу, смоченную в воде.

— Повяжи на лицо, так будет легче дышать, — посоветовал он, и я благодарно приняла повязку, приложила к лицу. — Нам придется разбить лагерь здесь. Отсюда ближе всего до материнской цветоножки.

— Вы отправитесь в лес? — Я с ужасом поглядела на то, что от этого самого леса осталось.

Мне и тут-то сложно дышать. А каково там, в сердце этой выжженной пустыни, — и вовсе страшно подумать!

— Да. Надо завершить начатое, — коротко ответил Лаар и принялся раздавать указания своим воинам.

Часть их уже ставили походные шатры и разводили костры. Оставшиеся, что только успели подъехать, снимали поклажу с жеребцов.