Яд власти

— И вот еще что, по связи только этот разговор, остальное общение через меня. И это уже ваше необсуждаемое условие. Я к Дунину, пусть отключит помехи.

— А ты уверен, что Губер планировала при провале подрыв взрывного устройства в кузове способом дистанционного ударно-волнового воздействия, а не радиосигналом?

— Я уверен в том, что она не подорвет Гекзин, если будет считать, что все идет по ее сценарию. Ей нужны деньги, а не трупы. И сама она на тот свет не спешит. Вот, черт…

Уланов ударил себя ладонью по лбу:

— Как же я упустил?

— Что, Рома?

— Губер намерена два ящика отравляющего вещества оставить при себе. А значит, их надо занести в дом. А кто это может сделать? Только Гюнер и Лахно.

— Или потребует, чтобы занесли мы.

— И это тоже неплохо.

— У тебя есть план?

Уланов взглянул на полковника:

— Владимир Алексеевич, давайте для начала начнем переговоры. Я подам сигнал, когда можно будет звонить.

Уланов прошел к майору Дунину.

— Сергей Петрович, вырубайте постановщик радиопомех.

— Считаешь, он больше не нужен?

— Да.

— Хорошо.

Майор отключил аппарат. Уланов рукой подал знак Смолинскому.

Куратор боевой группы послал вызов на номер, переданный Улановым.

Роман же попросил Дунина:

— Вы можете точно установить, есть ли в кузове взрывчатое вещество и тип детонатора?

— Роман Владимирович, вы слишком много от меня хотите. Попробую, но только по взрывчатому веществу, тип детонатора я установить не смогу, как с этого расстояния определить, сколько средств подрыва, иными словами, гранат, мин находятся непосредственно в доме.

— Но определили же, что в подвале дома мэра ничего нет?

Дунин терпеливо, он вообще был спокойным человеком, объяснил:

— Прибор обнаружения отравляющих веществ после некоторых манипуляций можно настроить и на взрывчатые вещества, но только если эти вещества в отличие от отравляющих находятся в радиусе не более пятидесяти метров. А тут до «Газели», не говоря уже о доме, примерно столько. И ближе подойти я не могу.

— Ну хоть «Газель».

— Я доложу!

— Спасибо.

Уланов вернулся к Смолинскому.

Тот заканчивал переговоры:

— Итак, согласие на перечисление денег получено, до завтрашнего дня перевод будет осуществлен… я сказал до завтрашнего, это вам не тысячу рублей на телефон класть. И я немедленно передам приказ майору Уланову забрать у вас Антонину Григорьевну Седову, как было оговорено ранее… нет… ее заберет Уланов, он же посмотрит, соблюдаете ли вы договоренности. И учтите, госпожа Губер, мы находимся в одинаково критическом положении. Либо решим вопрос по мирному, либо погибнем с невинными жертвами. И еще, не забывайте о своем сыне. По ходу продвижения процесса буду информировать вас о наших шагах. Все, до связи!

Смолинский отключил телефон.

Уланов улыбнулся:

— Браво, товарищ полковник. Вы представились генералом Габрановым?

— Ну не президентом же, хотя сказал, что именно им уполномочен вести переговоры. Считаешь, получилось?

— Получилось.

Подошел Дунин.

— Определил.

— Что, Сергей Петрович? — спросил Уланов.

— О чем это вы? — удивился Смолинский.

Рома объяснил:

— Я просил майора Дунина проверить, заминирована ли в действительности «Газель».

Смолинский взглянул на Дунина:

— И что, Сергей Петрович?

Что вызвало улыбку Уланова.

— Есть взрывное устройство, довольно мощное, поэтому и удалось обнаружить. От его подрыва разнесет «Газель» и все, что внутри, на куски.

Улыбка сошла с лица Уланова.

— Понятно.

Дунин сказал:

— По детонатору ничего сказать не могу.

— Ясно.

Уланов повернулся. Бросил:

— Я в дом к бандитам. Значит, перевод денег в течение суток?

— Так я сказал. На самом деле…

— Это тоже понятно, что на самом деле никто ничего перечислять не будет.

— Ты аккуратней там, Рома.

Уланов взял у Чернова второй пистолет, вставил его в задний слева карман боевой формы. Пошел открыто к дому. Миновал террасу, постучал на всякий случай в дверь комнаты:

— Входи, майор, — услышал голос женщины.

Вошел.

Губер сидела в том же кресле. Людмилы в комнате не было.

— Я за твоей матерью.

— Забирай. Я договоренности исполняю. Тургай! — крикнула она.

— Да?

— Мать!

— Понял!

Пожилая, но сохранившая природную красоту, которую унаследовала Людмила, с красными от слез глазами женщина вышла из-за занавески. В руке небольшой сверток.

Уланов бросился к ней:

— Как вы себя чувствуете, Антонина Григорьевна?

— Плохо.

— Сами идти можете?

— Могу!

— Тогда пойдемте со мной. Вам окажут всю необходимую помощь.

— Мне уже ничего не нужно, после… — она заплакала.

Уланов вывел женщину на улицу, провел на участок соседей. В это время Выселки ожили. Но на улицу никого не выпускали. Полиция выставила оцепление.

Зайдя на участок, Уланов спросил женщину:

— Антонина Григорьевна, не вините себя, вы ни в чем не виноваты, и не забывайте, что у бандитов в руках Людмила.

— Это вы тот мужчина, с кем она познакомилась в поезде?

— Да.

— Люда, по-моему, влюблена в вас. Но какое это сейчас имеет значение?

— Огромное. Одно прошу, ответьте на несколько вопросов до того, как вас повезут к врачам.

— Спрашивайте.

— В дом извне скрытно попасть можно?