Яд власти

Преторианец по имени Ядаал спустился по подъёмному мосту. Сквозь толстые доски отлично слышны его шаги. Второй преторианец остался возле калитки.

Саян, боясь пошевелиться, бревном лежит под мостом. Левая щека упёрлась в мёрзлую землю и онемела от холода. Но, не смотря ни на что, самодовольная улыбка победителя растягивает губы.

Интересное дело, до жути интересное: Великий Сахем, бессмертный и бессменный правитель Вилуры, словно вор, прячется от собственных гвардейцев студёной зимней ночью под мостом. Абсурд и комизм ситуации дошёл ещё наверху, в секретных проходах под Нижним дворцом. Тогда, целых пять дней, он и в самом деле жил как вор. Выбирался из тайного убежища поздно вечером, словно мышь крался по тихим коридора и удирал, едва заслышав вдалеке шаги. Несколько раз слуги всё же замечали его, тогда и пришлось первый раз сыграть роль призрака самого себя. Но один особо смелый, или глупый, слуга всё же рванул следом.

Даже сейчас, под холодным мостом, смешно вспоминать, как едва успел заскочить в комнату со входом в секретный проход. Точно так же, как и в домике на вершине Утёса, потайной люк запрятан в платяном шкафу. Едва успел залезть в квадратную дыру и закрыть за собой фальшивое дно, как слуга с треском ввалился в комнату.

Вот, ведь, настырный. Слуга не просто посветил свечой по углам, так ещё залез под кровать и не поленился заглянуть в платяной шкаф.

Было дело, была масса эмоций. Особенно, когда стоял под фальшивым дном, слушал словесные упражнения слуги и видел, как сквозь узкие щели едва пробивается свет от восковой свечи.

По подъёмному мосту вновь загрохотали шаги.

– Ну что, Ядаал, нашёл кого-нибудь? – голос преторианца у калитки сочится сарказмом.

– Никого не нашёл, – сердито признался Ядаал. – Кругом обежал, даже следы на снегу смотрел по краю площади. Не видно ничего. Ветер, зараза, подчистую замёл.

– Ну ничего, – примирительно произнёс второй преторианец. – Так и быть, дуй на проходную. Я за тебя подежурю. Вдруг Великий Сахем обратно пойдёт.

– Да ну тебя, – буркнул Ядаал.

Шаги над головой стихли, калитка захлопнулась. На всякий случай Саян сосчитал в уме до двадцати, а потом ещё до тридцати и лишь после полез вон из-под моста. Ещё минут пять, и воспаление лёгких обеспечено.

Снаружи по-прежнему темно, ветер и колючий снег прямо в лицо. Бррр! Саян поёжился. Противно как. А теперь нужно срочно убираться подальше от Утёса, слишком много преторианцев знает Великого Сахема в лицо.

От кромки подъёмного моста до стены ближайшего дома не меньше, чем от громады Утёса до внешней крепостной стены. Не заблудиться бы. Саян, ничего не видя перед собой, упорно шагает вперёд и только вперёд сквозь снег и ветер. Изредка носки сапог срезают мелкие барханчики снега.

Самое главное – не останавливаться. Саян, потеряв всякое представление о времени, словно восставший мертвец, ушёл бродить по ночному городу. Ломиться в чей-либо дом бесполезно. Это же Белый город, где живут богатые благородные. Сторож сначала двинет дубиной по башке и лишь после будет разбираться, кого это Хессан на ночь глядя принёс. Лишь бы только не поддастся дьявольскому искушению найти укромный закуток и присесть прямо на снег. Тогда точно смерть. Пока идёшь, двигаешься, шевелишься, значит ещё есть шанс дожить до утра.

Натыкаясь в темноте на стены и сугробы, обходя ограды, дома, ворота, Саян упорно бредёт по улицам Белого города. Кажется, будто город давным-давно вымер. Вокруг ни души, ни звука человеческого голоса, ни лучика света. Только тьма, холод, снег и воющий ветер. Только не садиться. Только не садиться.

Разрабатывая план побега в тиши и темноте тайной комнаты под Нижнем дворцом даже не подозревал, как трудно будет дожить до утра. Саян, пошатываясь словно пьяный, обогнул очередной сугроб. Хорошо, что хватило ума натянуть на себя по больше одежды. А вот о чём напрочь забыл, так это об еде. Впрочем, от холода зуб на зуб не попадает. Только не садиться. Только не садиться.

Наверно именно в эту ночь Великий Создатель всё же глянул вниз, на грешную землю, и, среди засыпанных снегом улиц большого города, узрел маленькую сгорбленную фигурку продрогшего человека. Быстрей всего, Великий Создатель узнал в ней своё особое творение. Так, а может и нет, но, Саян остановился возле бог знает какого угла, ветер уже не так свирепо дует в лицо, и уже не так высоко задирает полы плаща.

Метель пошла на спад. Спустя какое-то время ветер окончательно стих и перестал бросать в лицо пригоршни колючего снега. Пусть на улицах Белого города по-прежнему темно, небо наглухо затянуто плотными свинцовыми тучами, но в воздухе уже витает запах наступающего утра.

Город уже не кажется мёртвым и всеми покинутым. То тут, то там раздаётся скрип открываемых дверей и приглушённые голоса. На другом конце улицы, Саян остановился возле высокого забора, из кованых ворот вышел дворник в тулупе, с лопатой и ярким фонарём.