Яддушка Для Злодея, или Нельзя (Влю)Убить Кощея

– Желаем, чтобы всем! – Только не уточнила, чего всем? Сдохнуть или жить подольше, нажраться медовухи и лесной наливки? – Всем! – подхватили ее товарки. Снова выпили. Один за другим мои спутники сползали под стол, сдавая свои позиции и позорно проигрывая квасящим белочкам. Камуфляжные банданы явно были профессионалами, очень профессионально упивали всех и вся. Моя рать редела на глазах! В середине стола поднялась очередная камуфляжная боевая единица. И завернула длинный и нудный тост про птичку.

– Да сколько можно?! – возмутилась я. – Что мы так усиленно празднуем? – повернулась я к сидящему рядом лешему.

– Свадебку. – Мои глаза остекленели.

– Чью?

– Нашу, ягодка! – Леший по-свойски закинул руку мне на плечи.

– Зачем? – только и смогли прошептать мои пересохшие от ужаса губы. Зеленые глаза пристально посмотрели на меня, и в них не было ни капли тепла или жалости.

– Такая корова нужна самому, – просто объяснил лесосексуал. «Когда-нибудь я убью за эту фразу», – пришло осознание.

– Вот, значит, как?! – Я потянулась за книгой. Леший небрежно повел рукой. На моих глазах из бревен домика полезли сучки и ветки.

Маленькое пристанище упало на землю. Беднягу корчило и ломало. Надломилась крохотная веранда, лысый ежик, не удержавшись, покатился в траву. Крыша покосилась, труба, треснув, стала терять кирпичи, бревна сруба ходили ходуном. Несчастный извивался от боли, выпуская все новые и новые стрелки побегов.

– Прекрати, ему же больно! – завизжала я, не в силах наблюдать, как несчастный избушонок в муках корчится на траве.

Леший так же меланхолично повел рукой. Стоило мне в гневе повернуться к нему, как зеленый засранец предупреждающе поднял руку. Урок был понятен без слов. Или он замучает моих подопечных, или я не буду делать глупости.

Пришлось временно побыть паинькой, клятвенно пообещав себе в дальнейшем ни в чем себя не сдерживать. Рано или поздно мне предоставится случай отдать должок гостеприимному лешему.

Ох, хоть бы рано! Когда настанет поздно, уже будет все равно.

Я с ужасом увидела, как медведь валится под стол, боевые белочки перепили и его. Последним клюнул носом в доски Кощей. Сам первый злодей изнанки не сдюжил против алкогольных белочек. Не знаю почему, но это напугало меня больше всего. Даже всесильного мимокрокодила укатали алкогольные горки. До этого я и сама не задумывалась, насколько в случае чего рассчитывала на него и его злодейскую силушку.

– Ура! Ура! Ура! – троекратно возопили белочки и налили по новой. Бездонные они, что ли?!

– ГОРЬКО! ГОРЬКО! ГОРЬКО! – начали скандировать победители всей толпой. И тут я поняла, что встряла так встряла, как не встревала с того самого момента, когда на поляну моей бабушки заявился Кощей.

Мне не просто грозили замужеством, меня уже нагло прихватизировали и почти замужили.

Только последнее осталось, чтобы подтвердить принадлежность неосторожной яги этому лесу и наглому метросексуалу.

Леший встал и, поправив плетеный из кореньев пояс, молча протянул мне руку. Наблюдая за тем, как моих бесчувственных спутников выносят из-за стола и укладывают аккуратными штабелями, я внезапно испугалась. По сути, я осталась совершенно одна. Без книги заклинаний, злодейского слуги, верных товарищей, даже скатерть-саможранка была занята перевариванием пищи, что уж говорить о жареном петухе, который пытался привести в чувство бездыханный домик. На ум пришел стишок про десять негритят: «Все нажрались, и никого не стало». Осталась только я, один на один с чудищем лесным.

Настал звездный час этого самого монстра, никак иначе его невозможно было назвать. Проделывать такие штуки с абсолютно каменным и невозмутимым лицом может или совершенно чокнутый, или невероятно страшный индивид.

Шагая с ним рука об руку, моя дрожащая ладонь зажата в его, я просто-таки мечтала о своем, уже почти ставшим родным чуде-юде Кощеевском. По крайней мере, первого злодея изнанки я изучила вдоль и поперек.

А этот невозмутимый лесной монстр с бесстрашным лицом был мне совершенно непонятен своими странными действиями.

Весь этот фарс со свадьбой… Неужели он действительно думает, что я так просто соглашусь? А как же любовь? Особый баба-ягский пиетет, в конце концов?

Непонятен этот отряд боевых белочек, готовых кого угодно свалить под стол. Только я свято верила: мои верные друзья дадут им сто очков вперед.

Когда протрезвеют.

А пока отдуваться придется мне одной. И от этого осознания у меня поджилки тряслись. Ведь без моей команды и сборника заклинаний я никто.

Это в книгах и фильмах рядовые люди становятся героями, а здесь просто сказка, и это почище реальности будет.

Я обычная попаданка, по сути, неудачливый влипец в приключения, с полным отсутствием силы, магии, ума и хитрости. Нелюбимая дочь разведенных родителей, всеми брошенная. Даже бабушка ушла на тот свет, покинув меня.

Я просто Лада, а это меньше, чем что-либо, это ничто, почти ноль. Кто угодно из себя представляет гораздо больше, чем я.

Вряд ли хоть кто-то в этот момент осознавал, как отвратительно я себя чувствовала. Казалась себе одинокой, напуганной, ничтожной, да так оно и было.