Ядерная осень

Заскрипел велосипед, зашипел асфальт под колесами.

– Погоди, – на его плечо легла рука Генриха, – держи. – Саша достал из сумки противогаз, сунул его Егору в руки и, буркнув «с возвратом», развернулся и, врубив свой плеер, покатил обратно в Михайлов, потом обернулся и незаметно, три раза, перекрестил путешественника.

– «Потому что нельзя оу-оу-о, потому что нельзя о-о-о…» – скрылось за поворотом вместе со своим хозяином.

22.12.2026 г. Москва. Шоссе Энтузиастов

– Вот, значит, какие у вас тут дела творятся, – Чашников, выслушав доклад разведчиков, что-то отметил в своем блокноте и повернулся к Скворцову: – Ну да по всей стране не лучше. Мы вот две из пяти машин потеряли. А вообще-то я думал, что хоть у вас тут, в Москве, порядок. Все-таки столица. Правительство.

– Ага. Правительство, – Скворцов хотел сказать что-то еще, но махнул рукой и отвернулся.

– Ты не расстраивайся. Покончим мы с этими бандюганами рублевскими. Сейчас вот приедем в ваш штаб. Они-то этого так не оставят.

– А что они могут? Уж сколько этих упырей отстреливали, всю технику их покромсали, а они все ползают по своим подземельям, народ губят.

– Гнездо их надо выжечь, вот что.

– Надо-то надо. А как?

– Есть у меня мыслишка одна. Организуем. Сейчас все равно к вашему руководству насчет одного дела пойдем, вот и подкинем ему рационализаторское, так сказать, предложение, – Чашников улыбнулся и полез на броню.

Колонна из двух БМП-4 и одного БМПТ-2 поползла в сторону центра, раздвигая сгрудившиеся под эстакадой третьего транспортного кольца побитые легковушки.

Из-за перевернутого троллейбуса выскочила стая собак и, обогнув рычащие бронемашины, устремилась дальше по шоссе Энтузиастов.

– Вот попадись им на пути один и без оружия, – Скворцов инстинктивно подобрал ноги, – да и с оружием одному с ними не справиться.

Тем временем собачий эскадрон, насчитывающий голов пятьдесят-шестьдесят, не сбавляя скорости, лихо лавировал между остатками машин и кучами мусора. И поэтому одна из извилин гигантского мохнатого удава едва успела вывернуться из-под колес летящего мимо ДК «Слава» «КамАЗа».

22.12.2026 г. Москва. Шоссе Энтузиастов

– Развелось вас, – пробормотал Волохов, сбавив скорость.

По свежей борозде в надвигающемся океане машин было заметно, что кто-то здесь недавно проехал. И этот кто-то проехал на чем-то серьезном. Именно поэтому майор, миновав проспект Буденного и ТЭЦ, затормозил у моста. И хотя от мчащейся куда-то целенаправленно собачьей своры уже и след простыл, Волохов, припарковав в «уютном» местечке перед мостом свой «КамАЗ», решил обождать еще минут пять-десять. Затем он спустился вниз. Сложившаяся «гармошкой» электричка снесла оба пешеходных моста и перекрыла дорогу на ту сторону. Под вставшим на дыбы первым вагоном (он будто пытался забраться к сгрудившимся на автомобильном мосту собратьям по транспортному цеху) Волохов пройти не решился и двинулся в обход. Добравшись, наконец, до своего дома, он обогнул его со стороны охранного агентства.

Двор встретил его чужими звуками. Раздраженно клокотала на ветру металлическая сетка футбольной коробки, поскрипывали, вращаясь, карусели, хлопали лишенные стекол оконные рамы. Перед подъездом стоял легкий грузовик с распахнутыми настежь створками кузова, из которого торчал обитый бархатной тканью дорогой диван.

Вот куркули с шестого! Даже диван выволочь успели! Рука непроизвольно потянулась к кодовому замку.

Тьфу!

По лестнице было трудно подниматься. Она вся была завалена брошенными впопыхах вещами.

Поднявшись на четвертый этаж, Волохов в нерешительности остановился перед обитой дерматином металлической дверью.

Постоял минуту-другую. Дернул за ручку. Не открывается. Достал ключи.

В пыльной тишине сумеречного подъезда с нарастающей частотой загромыхал метроном пульса. Распугав все шорохи, он испугал и его самого. Наконец, решившись, Волохов повернул первый ключ в давно не пользованной замочной скважине. Прислушался. Вставил второй ключ.

Эта всегда бесившая его процедура «вскрытия» квартиры сейчас и вовсе превратилась в пытку. Пять замков! Хотя, что он там рассчитывал увидеть? Тещу и жену, готовящих ужин? Или самое страшное? Ни того, ни другого. И все-таки сердце сжалось, когда он увидел такие родные и, одновременно, такие незнакомые очертания заброшенной квартиры. Он вошел в их с Катенькой комнату. Под подошвами захрустела стеклянная крошка. Гуляющий по комнатам ветерок шевелил бахрому занавески, закинутой ударной волной за трубу отопления. Волохов провел пальцем по уцелевшему гардеробному зеркалу. Протер его рукой в перчатке. С исцарапанной зеркальной поверхности на него в упор смотрело вооруженное до зубов, поблескивающее окулярами противогаза, будто сошедшее с экрана чудовище.

Нарисовав на зеркале второй створки гардероба рожицу, Волохов побрел по длинному коридору на кухню. Открывшаяся перед ним картина: выдвинутые ящики, вышвырнутая в спешке из шкафов домашняя утварь, вернула его к действительности.